– Пока не прочитаю, ничего подписывать не буду, – предупредила я.
– Разумеется, – деловито закивал Фокс. Но в его голосе мне почудилась доля облегчения.
Впрочем, задуматься, что бы это значило, мне не позволили.
– Ваша двоюродная бабка по материнской линии завещала вам следующее имущество, – быстро затараторил рыжий. – Особняк «Врата» и прилегающий участок…
– Это у нас в городе, что ли? – опешив, переспросила я.
Работая в архиве, я не раз сталкивалась с манерой местных жителей давать домам имена вместо номеров. Конечно, в наше время это превратилось в милую особенность, но документы прошлого века пестрели разнообразными «Обителями», «Звёздами» и «Сердцами». Больше всего почему-то было именно сердец. Порой мне приходилось перелопатить горы пыльных бумажек прежде, чем я хоть примерно могла понять, о каком доме вообще идёт речь. Но вот «Ворота» до сих пор не попадались.
– Да, конечно, – невнимательно отмахнулся от моего вопроса Фокс, сосредоточено разыскивая что-то в бумагах. – Это там, где Ореховая горка. Старое кладбище знаете? Ну, вот.
Орешку, торчащую почти в центре города, я знала. Как и заброшенное кладбище у её подножья. Там давно никого не хоронили, но вездесущие строители высоток, как ни странно, так и не сумели справиться с табличкой «Исторический памятник. Охраняется государством». И заросшая орешником горка вместе с покосившимися крестами и полуразвалившейся церквушкой выглядела так же, как и на фотографиях прошлого века.
Бывала я там редко, а потому навскидку сообразить, какой из окрестных домов прочат мне в собственность, не смогла. Но уже само понятие «особняк» вселяло оптимизм: больше никаких очередей к умывальнику по утрам, исчезающих из холодильника продуктов и графика посещений в туалете. Где-то на задворках сознания здравый смысл нашёптывал, что мне так не повезёт ни за что на свете, и особняк вполне может оказаться непригодными для жизни развалинами или вообще хитрым разводом. Но кто думает о здравом смысле, когда буквально на глазах сбывается мечта?
Фокс наконец нашёл нужный документ. Им оказался длинный свиток из плотного желтоватого пергамента. Брови сами собой полезли на лоб: как архивный работник, ошибиться в материале я не могла. Но само присутствие подобного предмета в обычной современной нотариальной конторе выглядело несколько неуместно. Ну, хорошо, согласна. Контора была не совсем современной и уж точно не обычной. Но даже для таких условий шершавый пергамент с длинным списком имён и бурыми пятнами напротив каждого из них – это было слишком. Розовые мечты о личной ванной быстро выветрились из головы, сменившись мыслями о нелепых телевизионных программах с розыгрышами легковерных граждан. Я поднялась.