— Догадки — это одно, а реальность может превзойти все ожидания, — задумчиво протянул демон, поглядывая на меня исподлобья. — Свободны, но в следующий раз проверяйте на наличие рядом с вашими испытаниями количество народа.
— Это вы сейчас пошутили? Как вы себе это представляете? Испытания наши, задумка тоже наша, мы никого не приглашали, более того стараемся уйти подальше, но некоторым неймётся. И ведь печальный опыт Горитора и Диташи никого не останавливает, — произнесла с долей возмущения.
— Всех привлекают чужие лавры, от этого не уйти, а сейчас скройтесь с глаз моих, чтобы я вас не видел, — отмахнулся Савразар и отвернулся. Он уже успел прийти в себя, даже злость пропала, осталась усталость. Я успела заметить морщинки вокруг глаз и меня осенило: а ведь он древний и уже давно не молод. Пусть для демонов и тысяча лет не срок, но степень изношенности ощущается, пусть не физически, но морально. Вот и Савразар, несмотря на то, что внешне ему больше тридцати не дашь, все же порой напоминал уставшего от жизни старца с молодым телом, но старой душой, если такое применимо к демонам.
Я пулей выскочила из кабинета, где меня уже ждали друзья. На лицах один вопрос, на который я поспешила ответить, чтобы успокоить народ:
— Все нормально, но нам предложили перед испытанием тщательно осматривать местность. Можно подумать, нам делать больше нечего. Как ни старайся, хоть одна паршивая овца, но прорвется, — недовольно поведала, поджав губы. После разговора с ректором на меня навалилась усталость, будто он с меня все силы выпил.
— Еще бы, такой ажиотаж вокруг вашей очередной идеи, — фыркнула Айша. Многие студенты уже привыкли к моей питомице, но некоторые до сих пор шарахались, словно от прокаженной, в основном это были те, кого воспитывали в ненависти к темным, будь то демоны или некроманты. По слухам многие родители, узнав, что ректором стал самый настоящий демон, сперва отказались отпускать детей учиться, но им пришлось это сделать, потому что другого выбора для истинно светлых не было. В любом учебном заведении учились как светлые так и темные, и только здесь было разграничение, где одни занимались отдельно от других.
— Да уж. И как только узнали, мы же никому ничего не говорили, — нахмурилась я.
— Иль, вам и не надо было говорить, уже одно то, что вы с напарником не вылезаете из библиотеки сказало о многом. Так же было, когда ты носилась со своей самой первой идеей, — как маленькой сообщила питомица.