– Я-то откуда знал?! – психанул полуорк и обиженно глянул на селян. - Кто вообще хоронит котов на кладбище!
– Зомбокотик! – Эдвард складывался пополам от смеха и совершенно неприлично прихрюкивал.
«Зомбокотик» же с презрением глянул в сторону нового хозяина желтыми глазюками, после чего поднял хвост в характерном жесте самца и уверенно пометил сапог некроманта.
– Мурзик? – усомнилась карга с лозунгом «надругаться».
Кот услышал знакомый дребезжащий голос, басовито мяукнул и со всех лап кинулся к хозяйке.
Батюшка узрел в том божественный знак, Рычай счел поступок нежити предательством, я же осознала, что это шанс на спасение.
– Бежим!
В один миг наша бравая тройка промчалась через лесок из трех лысых елочек, лихо перемахнула канаву подмерзшей грязи и спряталась в чьем-то склепе. Мы споро заперли двери, подперли для надежности все это дело статуей и тяжело дыша, привалились к стене.
– Пронесло… - улыбнулся эльф, прижимая к груди ритуальную чашу.
«Не говори «помянем», пока батюшка не отпел», - подал голос артефакт и как сглазил.
Ночь озарили три последовательные вспышки зеленоватого света. В ноздри ударил запах нестерпимой вони.
– Грра! – пророкотала темнота склепа.
Полуорк охнул и осел, эльф взвизгнул и выставил перед собой ритуальную чашу.
– Топор, – приказала я артефакту, но тварь оказалась быстрее.
Нарисовавшееся существо – не то чересчур откормленный тать, не то реальный ырка – выбило оружие и навалилось сверху.
Затылок поприветствовал пыльную кладку, мужественно показал фигу надвигавшемуся сотрясению и нырнул в океан боли.
Жизнь с удручающей быстротой принялась мелькать перед глазами, потому что в конце всегда думаешь о начале. Злодейски хохоча память открыла тщательно коллекционируемую подборку «глупо, тупо и нелепо» и любезно отмотала на месяц назад, к моменту, когда я совершила свою первую великую оплошность.
ГЛАВА 1. Великая оплошность
Замок будоражил.
Будоражил воображение, кровь и мурашки на спине.
«Трешовое местечко», - прошептал артефакт, и я в кои-то веки с ним согласилась.
В сомнениях покосилась на извозчика, который выкидывал мои чемоданы и сундук с такой скоростью, словно на кону стояла его жизнь, и потянулась к шнурку звонка.
– Дин-дон! – зловеще пропел колокол, и массивные створки замка распахнулись.
Шнурок ожил, обвился вокруг запястья и, под аккомпанемент моих испуганных воплей, гостеприимно зашвырнул ночную посетительницу в темную глотку замка.