– О, смотри, вон она, – откуда-то сбоку раздался весьма неприятный голос.
– И, правда, повезло тебе с невестой, Вань, – передо мной стояло трое парней.
На первый взгляд всем было примерно столько же, сколько и мне. Но самое странно, на приличных людей они не тянули. Растянутые спортивные штаны и куртки с замызганными рукавами едва не довели меня до истерики. Дед, что, издевается? Или он таким экзотическим способом решил свести меня в могилу и больше не вспоминать о горячо любимой внучке? Я же наследница самой дорогой компании Швейцарии, и мне хотят сказать, что вот это мой жених?
Брюнет смотрел на меня во все глаза. Надо признать, что они у него были единственным достоинством. Темно-зеленые, словно два огромных изумруда, безотрывно следили за мной. Даже как-то неуютно стало под таким пристальным взглядом. Он меня, что, до дырки просмотреть хочет? И вообще почему я тут стою с сумками, а они даже не удосужилась подойти и забрать их? Где воспитывали этих неотесанных мужланов? Или что, про приличные манеры им тоже неизвестно?
– Поехали, пацаны, – наконец-то, отмер этот неотесанный придурок. – Нечего тут глазеть. За фифу столичную точно не собираюсь. Придурком нужно быть, чтобы на такое позариться. Вали туда, откуда взялась, куколка. Или деньжат на обратную дорогу подкинуть?
– Ты неотесанный, самовлюбленный и эгоистичный пень, – встала я в позу. – К леди принято обращаться вежливо и учтиво. Для начала ты должен был осведомиться о проведенном в полете времени, потом забрать багаж и только после этого уточнять про мои желания. А что вижу я? Беспардонного хама, который о нормах приличия и морали не слыхивал. За что же боги меня так наказали и послали на мой и так нелегкий век еще и такого индивида?
– Слышь, мужик, она, кажись, не русская? – удивился один из приятелей моего не до жениха.
– Да вроде какая-то швейцарка или шотландка, или швейцарка, – пожал плечами, кажется, Иван. – Короче, кто-то там на букву «ш». Я особо не вникал, мне и за бесплатно такого счастья не нужно. Так что, поехали, терять еще больше времени я не собираюсь. Она как-нибудь сама себе билет назад купит, не из бедных будет.
– А ну, стоять! – ярость вспыхнула в моей груди. – Тебе милостиво пообещали мою руку, жалкий простолюдин, а ты тут нос воротишь. Живо взял мои чемоданы и загрузил их в машину. Моя семья милостиво решила обрадовать тебя, и чем ты отплачиваешь за доброту и милость? Вот вы какие русские, всегда знала, что ваше истинное лицо ничего хорошего из себя не представляет.