- Да, ладно-ладно… было такое… – тут же сменила я тактику, расслабленно развалившись на стуле, будто и вправду владыка бинарного измерения.
Признай я вину или нет, все равно бы никто отсюда не выпустил. Но чувствовалось, что чистосердечное признание могло изменить мнение сидящего напротив мужчины. И кто знает, чему это могло помочь.
- Во! Молодец! – тут же воспрянул Броцки. – Зачем же от таланта отказываться? Уважаю! Сам никогда не умел ничего, кроме почты отсылать.
«Та же беда»…
- … Если бы я все то же умел, сидел бы сейчас тут с утра до вечера?
«Ты бы сидел уже в тюрьме»…
- … И деньги бы другие совсем имел… - размечтался Броцки, – …и наперед бы продумал, как не попасться в руки властям.
«Понесло тебя».
Скорчив кислую мину, мол, не все такие «думающие» заранее, я вздохнула. Усатый наклонился и похлопал меня по руке.
- Ну ладно тебе… (И когда мы перешли на «ты»?) Я уж хотя бы жилье тебе получше подберу. Есть еще свободная комната в хорошем комплексе на окраине. Не близко к центру, но воздух почище и мебели побольше. Не часто попадаются такие талантливые злодейки, да и мордашка у тебя симпатичная….
Я поморщилась. Благо, рывшийся в ящике стола офицер этого не заметил.
- Вот! – на столе появилось сразу несколько предметов. Пухлый палец ткнул в самый левый. – В этом конвертике ключ от квартиры, сверху адрес, спросишь на остановке, какой тебе взять автобус или покажешь водителю такси. Вот это…
Броцки ткнул в широкий браслет.
- … ты оденешь еще до выхода из здания. И он будет на тебе, пока тысячу не наберешь.
- Какую тысячу?
- Не перебивай. Браслет этот – твой документ, и кредитка, и все прочее. Подробнее прочитаешь в книжке. Теперь следующая вещь… - усатый постучал по квадратному предмету (коробочка с экраном, на темном фоне которого светилась голубым светом цифра ноль). – Это стационарный счетчик баллов. Будешь хранить его дома. Если надо будет узнать сумму, на браслете есть маленький экран, там и смотри. А то большой, мало ли что, разобьешь еще…
Я практически ничего не понимала, но впитывала, как губка. Такие предметы выдавались каждому, и, вероятно, являлись важной частью системы, которая все больше напоминала тюремную. Чему именно они служили и как ими пользоваться, еще предстояло научиться. Броцки в это время разливался соловьем: