Ляне жизнь на торговой улочке скорее забавляла. Из окна большой комнаты было видно далеко. И она могла спокойно разглядывать прохожих. В родном уезде она облазила каждый уголок и уже ничто не могло ее удивить. Здесь же каждую секунду что-то происходило.
Ей нравилось наблюдать за тем, как торгуются люди возле лотков, как спорят на верандах питейных заведений завсегдатаи. Нравилось рассматривать прохожих. А посмотреть было на что!
Столица провинции находилась на самой границе, так что сюда с огромным удовольствием заглядывали торговцы из других мест. И нередко девушка могла за один час увидеть на улице выходцев из нескольких провинций, легко определяя их принадлежность по внешнему виду одеяний.
Стоит уехать из родных мест всего на сотню миль, как становится видна разница между регионами Аталийской империи. На протяжении многих веков империя росла, включая все новые и новые земли. Жителей становилось все больше, и все они приносили с собой свою уникальную культуру и обычаи. За многие годы взаимодействия некоторые традиции естественным образом проникали в культуру даже самых отдаленных регионов, так же как и традиции периферийных земель принимались в центральных землях. Каждая новая захватническая война приносила в империю новую струю, обновляя и оживляя и старинные обряды, и внешний вид жителей.
Сама Ляна никогда не путешествовала, но учитель не раз говорил, что столица империи напоминает огромный плавильный горн, где соединились традиции как запада, так и востока, как юга, так и севера.
Но здесь, настолько далеко от центральной равнины, что птица и за несколько дней не долетит, все еще сохранялись свои отдельные особенности. Наиболее явно это просматривалось в нарядах людей.
Прямо сейчас, отведя взгляд от сестры, Эмилянь заметила группу молодых женщин, одетых по моде западных и северных провинций. Все они были в просторных шароварах, до колен скрытых подолами верхних платьев-туник. В боковые разрезы выглядывали нижние, более светлые рубахи. Головы женщин покрывали вышитые платки и шапочки, украшенные серебряными и золотыми монисто. А у одной, шедшей впереди, было и ожерелье из монет. Талии женщин перехватывали широкие вышитые пояса, запястья украшали браслеты из бусин, а пыль улиц незнакомки взбивали высокими расписными ботиночками с загнутыми носами.