- Ой да ладно, - рассмеялся ректор, самым наглым образом пожирая меня глазами. – Ты в самом деле, работая в стрип-клубе, думала, что клиент, который СТОЛЬКО платит за приватный танец, ограничится просто тем, что потрогает тебя и потом будет сам себе дрочить?
- Это правда! – выдохнула я, с трудом сдерживая слезы.
- Правда или не правда… это, на самом деле, не так важно. Потому что… ты ведь понимаешь, что все это значит? Такая работа недопустима для адепток Пурпурной Академии. И теперь, адептка Барбарани, я, как добропорядочный ректор, вынужден буду отчислить вас.
Добропорядочный ректор?
Добропорядочный?!
Мне захотелось просто вскочить на ноги и на все горло заорать от того, что мужчина, который пришел вчера в стрип-клуб, заказал приватный танец у местной девочки, а потом изнасиловал меня в рот, называл себя «добропорядочным»!
То есть… то есть он – добропорядочный, ему можно. Ну а я – просто развратная девка, не достойная обучения в его академии.
А все ведь просто. Причина банально в том, что он – мужчина, у которого полно денег и влияния, а я – девушка, у которой никого нет, и ни гроша за душой.
И от понимания всей этой вселенской несправедливости я ощущала такую боль, что понимала: просто не смогу дольше сдерживать слезы.
- Ректор, умоляю… не отчисляйте меня, - слабо прошептала я, чувствуя себя такой слабой, беспомощной и опустошенной. – Я тогда… просто потеряю все, и…
- Почему же все? – с издевкой хмыкнул лорд Стояковский. – У тебя останется твоя работа в «Передайз», где ты такой высококвалифицированный сотрудник! Да и я буду к тебе заглядывать, чтоб подбросить чаевых. Живи да не тужи! Ну, по крайней мере, пока сумеешь поддерживать формы своего тела и привлекательность личика.
- Я… не хочу такой жизни! Не смогу так… долго… - всхлипнула я. – Мне… я… я хочу доучиться и работать как зельевар! Прошу вас, ректор… Только не…
- Ты такая возбуждающая, когда умоляешь, - резко оборвал меня он, и я от этих слов вздрогнула, как на иголках, и со всей силы сжала пальцами форменную юбку академии. – У меня от этого твоего сломленного голосочка просто каменный стояк.
- Ректор… - задыхаясь, прошептала я. Перед глазами все расплывалось.
- Возможно, мы договоримся, - медленно проговорил мужчина, не сводя с меня полного вожделения взгляда. – Скажи, если я соглашусь забыть о том, что знаю про твою работу, ты… согласишься делать то, что я тебе прикажу? И конечно же, молчать об этом?