- Ну скажи хоть что-нибудь, Феня! - с трудом сдерживая слезы прошептала Матрёна и я, приняв, наконец, решение, порывисто схватила её за руку и потянула обратно на лавку.
- Я поеду, - шептала я на ухо уже не сдерживающей рыдания женщине, - поеду! Нельзя чтобы он законников привел! Не по-людски это, на тех кто помог беду накликивать! Пусти тетя Матрена! Надо ехать!
И я осторожно высвободилась из крепких объятий женщины, сумевшей на короткий срок стать мне матерью, и решительно встала, боковым зрением заметив довольную ухмылку мужа.
- Правильно решение, - одобрил он и, легко поднявшись, первым вышел в широкие сени.
- У тебя четверть часа на сборы, - донесся до меня приглушенный расстоянием голос, хлопнула дверь и всё затихло.
- Матрёна, - осторожно начал Феофан с опаской поглядывая на рыдающую жену, - ну чего я могу сделать-то? Он же муж...
Женщина лишь досадливо отмахнулась от пытающегося оправдаться мужика и, не переставая плакать, поднялась, начав перекладывать посуду на полке, что-то сердито выговаривая поникшему мужу. Я отвернулась и торопливо пошла в свой закуток, где хранились мои немногочисленные пожитки. Новоявленный муж, вне всякого сомнения, мог позволить себе одеть меня не хуже принцессы или раздеть до исподнего и до конца моих дней запереть в комнате. И, если судить по многообещающим взглядам на мой живот, именно так он и собирался сделать.
Я по очереди, с трудом сдерживая слезы, обняла начавших хлюпать носами мальчишек, прильнула к сильному плечу спасшего меня Феофана и на последок прижалась к Матрёне.
- Я приеду, если смогу, - шепнула ей, из последних сил сдерживаясь чтобы не разреветься. Беременность сделала меня удивительно чувствительной, но сейчас плакать было нельзя. Нельзя подвергать эту семью риску. Было понятно, что если я разревусь, то моего благоверного отправят отсюда несолоно хлебавши.
- Или записочку передам, не переживай! Он ведь как-никак муж мне! Должен быть надеждой и опорой!
- То-то и оно, что должен, - сердито шептала мне в ответ Матрёна, - да только очень уж сильно его уело, что ты непраздна, как бы худого не удумал! Береги себя! А ежели чего, грози магом! Муж твой явно не дурак, глядишь и побоится дурное-то учинять! И пусть благословит тебя Светлая! - громко добавила женщина, сердито глянув на стоящего у экипажа Юлиана и сунула мне в руки завернутые в полотенце пирожки, - езжай, девочка, езжай и помни, ты сильная! И ты не одна!