Ох... Кажется, это наркотики.
Тряхнула головой, побрызгала в лицо водой и заставила себя оторваться от раковины. Мне срочно нужен был душ. Может, хоть тогда отпустит, и я, наконец, придумаю, как спастись.
О том, что будет происходить, если сбежать не удастся, почему-то не думала. Страшно уже не было. Лишь в голове назойливой пульсацией билась мысль, что всё это неправильно, и я должна отстоять свою честь.
Должна бороться. Хотя бы попытаться должна.
Сняла бельё и, чтобы хоть немного прийти в себя, полезла в душ. Включила ледяную воду, тело тут же задрожало от холода, но ожидаемого облегчения не наступило. Всё тот же туман в голове, всё та же странная эйфория, накатывающая волнами. Где-то на задворках сознания билась мысль, что всё это неправильно, не должно так быть. И я держалась за эту мысль, как утопающий за единственную соломинку.
Но вскоре ушла и она. Я, правда, пыталась ухватиться за неё, удержать. Не лишиться разума...
А потом стало хорошо. Так безумно приятно, что хотелось смеяться. И я, улыбнувшись своему отражению в зеркале, показалась себе безумно красивой и необычайно соблазнительной. Правда, было трудно дышать. Откуда-то взялась аритмия, сердце билось, как сумасшедшее.
***
Она заставляла ждать, а у Хаджиева уже заканчивалось терпение. Ещё немного, и сперма в голову ударит в прямом, мать его, смысле слова. Марат был как раз из тех мужчин, для которых воздержание похуже возбуждения. Нет секса - разум в клочья, а с ним и терпение, и самообладание. Полный психоз. А на фоне старой раны, так и вовсе припадочным становился. Мозг «плавился», и мужчина брался за террор. И плевать, кто предал, а кто просто не уступил дорогу. Всех начинал крошить. Без разбора.
За то время, пока ждал её, принесли ужин и бутылку виски.
- Это что? Я не пью! - всучил бутылку официанту в руки и захлопнул дверь перед его носом. Снова открыл дверь, забрал бутылку. - Пусть будет.
Ел на автомате, не сводя взгляда с двери в ванную комнату, оттого и вкуса еды почти не чувствовал. Адреналин всё ещё гулял по венам, побуждая к действиям. Совершенно не до приёма пищи, но давился, потому что режим. Марат вообще многое делал без удовольствия и желания. Просто потому, что так надо. Сам себя загонял в рамки, выдумывал правила и сам же им следовал.
А когда Снежана, наконец, появилась, вскочил.