– Трудно сдержаться, когда ты рядом. Ласковая, доверчивая, родная. Ты как наваждение, Варька. Знаешь, чего стоит момент, когда ты бросаешься мне на шею после долгой разлуки? Целой жизни. И ты продолжаешь все сильнее затягивать меня в свои сети. Но тебе шестнадцать, Варь. По законам этого мира я пойду на преступление, если дотронусь до тебя. А я хочу, чтобы все было по взаимному согласию. Понимаешь меня?
Черта с два я понимала! Сильная рука закинула мою лодыжку на поясницу Обивана, усиливая контакт между нами.
– С тобой с ума сойти можно, – прохрипела я, закрывая глаза и не в силах смотреть в темные омуты напротив, целиком и полностью отдаваясь ощущениям.
– Я уже давно рехнулся, Варька, – в голосе Обивана зазвучала улыбка. – Потому я дам тебе еще два года на то, чтобы хорошенько подумать, хочешь ли ты быть со мной. Если останешься при своем мнении – предупреждаю сразу: пожертвовать придется всем. Всем, Варька. Подумай об этом.
– Оби–ва–а–а–н, – простонала я, хотя он только и позволял себе, что гладить мою закинутую на него ногу.
– Ты огонек, Варька. Мой огонек. Не хочу, чтобы что–то тебя затушило. Оставайся такой же яркой.
А потом он внезапно откатился, и я обрела никому не нужную свободу. Совесть и стыд заголосили так громко, что я подорвалась на кровати и побежала со второго этажа вниз, молясь об одном: только бы меня в таком состоянии не застукала Валентина.