Я отвернулась, так и не став смотреть на реакцию Син. Мне не хотелось видеть, что прочувствовала я сама. Впрочем, Синди держалась великолепно на протяжении всего ужина. Несмотря на удар в саму душу, в надежды и мечты, что она так трепетно лелеяла долгие годы. Я боялась даже представить, с какой болью рушится её мир каждый миг. У меня не было столь же страстного желания, и свобода, к которой я так рвалась, рядом с ней будто теряла значимость.
Так ли я буду несчастна в будущем, как она сейчас?
Ответ скрывался в мрачном будущем. Едва я представляла совместную жизнь с вампиром, как тело пробивал озноб, и я думала, что хуже быть просто не может.
Но разве мне одной так невыносимо обидно и больно?
Под конец вечера папа всё же не сдержал похвалы для любимой дочери. Он расписал талант Син к игре на пианино лучше торговца, и Сентьон Кельн предложил сыграть. О, как загорелись глаза Синдии! А как великолепно и непринуждённо она сыграла! Я ни за что не смогла бы, даже если бы умела. Вампир оценил. Казалось, не столько игру звуков, сколько её взглядов. И моё раздражение только усилилось, но сестра сияла ярче солнца, будто ничего не поняв. Или отчаянно надеясь...
Когда же бесконечные часы гостеприимства подошли к концу, я едва сидела на месте.
- Мы очень рады, что вы удостоили нас чести принять вас сегодня, господин Кельн, - раскланялся ему отец будто перед самим Императором, и я закатила глаза, пока никто не видел. – Смею надеяться, вы остались довольны.
Вампир к взаимной вежливости был не склонен.
- Вполне.
Отец, будто осознав, что проявленного уважения недостаточно, глянул в нашу сторону.
- Дочь, проводи будущего мужа.
Я едва не взвыла, как поразительно наблюдательные глаза цвета заката скользнули на меня. И остолбенела.
О, папа, за что?! За что так наказываешь меня?
Судорожно сглотнув, вдохнула глубже.
Он ничего не сделает мне. Ничего не…
Блеск внимательных янтарных глаз, едва заметно поднятый уголок губ, и я призналась в самообмане. Он сделает что захочет, даже если кто-то посмеет воспротивиться и рискнуть помочь. Только захочет ли кто?
Мельком глянула на лица семьи. Ожидание. Недоумение. Гнев.
- Конечно, - покорно склонила я голову, пряча взгляд и едва сдерживая заклокотавшие чувства.