- Воздух-то здесь какой! – сказала она вечером второго дня. – Хоть ложкой ешь!
- Это потому что у нас за околицей стоит лес, - ответил ей дед. – Тебя, кстати, не смущает, что тут нет своего магазина? Продукты сюда автолавка привозит. Раз в неделю.
- Эх, Петя, разве в магазинах счастье? – улыбнулась бабушка. – Ты послушай, как сладко поют птицы!
- В лесу, может, и сладко, - усмехнулся дедушка. – А в деревне я никого, кроме соседских петухов, не слышал. Ох и горластые же, черти!..
Я слушала их разговор и улыбалась. Мне Красово тоже нравилось - вместе с его петухами, воздухом и избушками-развалюшками. Что до магазина, то он имелся в соседнем селе, всего в километре от нашей деревни. Конечно, для местных стариков это расстояние было серьезным, но никого из Луковых оно не смущало.
Впрочем, если признаться честно, лично мне родная дедушкина деревня была интересна и с профессиональной точки зрения. В таких забытых Богом селениях всегда можно найти кучу интересных предметов старины, а еще узнать много новых песен, сказок или даже былин. Как знать, вдруг здесь попадется в руки находка, которая сможет пополнить коллекцию нашего музея и спасти его от разорения?..
Сундук открылся легко и на удивление бесшумно. А предвкушение чудес сменилось разочарованием – в его глубоком нутре не было ни тканей с причудливой вышивкой, ни старых книг, ни даже каких-нибудь примитивных прялок. Только кусок непонятного предмета, напоминающий большое широкое полено.
- Это еще что такое? – удивилась я, ощупывая предмет руками.
В тусклом свете крошечной лампочки разглядеть полено внимательнее было непросто.
- Нашла что-то нужное?
Дед, уже переступивший порог чулана, вернулся обратно и склонился над сундуком вместе со мной. Что интересно, на него моя находка произвела гораздо больше впечатления.
- Вот это да! – присвистнул он. – Я и не думал, что он сохранился!
- Ты знаешь, что это?
- Конечно, - кивнул Петр Матвеевич. – Это же твой чур, Анютка.
- Мой что?..
- Эх ты, этнограф, - хмыкнул дед. – Это чур - ошкуренный древесный ствол. В данном случае, кусок ошкуренного древесного ствола. Давай-ка перенесем его в сени, там лампочка ярче. Надо его хорошенько рассмотреть.
С этими словами дедушка осторожно приподнял колоду и бережно, как ребенка, вынес ее из чулана.
- Почему ты сказал, что этот чур – мой? – поинтересовалась я, когда Петр Матвеевич положил свою ношу на пол.