- Простите.
Я подняла невинный взгляд на стюардессу. Позади нее стоял мой противник, ухмыляясь так, что я поняла: меня собираются отсюда увести.
Стюардесса улыбнулась одной из своих фирменных улыбок:
– Могу я посмотреть Ваш посадочный?
В ответ я тоже обворожительно улыбнулась:
- Мой посадочный на это место. Я не собираюсь пересаживаться. Если сударь недоволен, может пересесть сам. Тем более, он уже стоит, - я показала ей посадочный, не отдавая, и когда убедилась, что она прочла номер рейса и места, отвернулась. Краем уха слышала, как перешептываются стюардесса и мой сосед. Затем стюардесса ушла, а он сел на место.
- Клянусь вам, - обратился он ко мне, и холодок пробежал по спине, - Вы пожалеете, что полетели этим рейсом.
И оказался чертовски прав. Самолет попал в турбулентную зону где-то на сороковой минуте полета. Сначала это были легкие потряхивания. Потом мы влетели в какое-то грозовое облако, за окном вовсе стало черно, и только вспыхивали ослепительные молнии. То и дело самолет проваливался вниз, потом резко взмывал вверх. У меня сдали нервы. Я понимала, что никак не могу контролировать ситуацию, бессильна перед лицом смерти, а потому время от времени кричала от страха, вцепившись в соседа. Каким бы противным он ни оказался, а умирать не хотелось. Кричала почему-то я одна. Все остальные пассажиры сидели спокойно. Лишь мой сосед пытался отцепить меня с себя и поэтому двигался.
И тут мы провалились окончательно. Падение было слишком долгое для турбулентной ямы. Меня подбросило вверх, в глазах потемнело, раздался оглушительный рев, самолет задрожал, а потом стал вкручиваться винтом в бездну. Последнее, что помню, это то, что я прижалась лицом к плечу мужчины, крепко обхватив его руками.
Я очнулась в темном помещении. Сначала решила, что самолет разбился, и я выжила, но, проведя ладонью около себя, поняла, что лежу на чем-то ровном и твердом. И холодном. Пол? Каменный?
Медленно возвращалась способность двигаться и мыслить: после пережитого шока первые мгновения реальности были какими-то ватными и вязкими. Шею что-то неприятно холодило. Я дотронулась ладонью до грубоватой поверхности, пробежала пальцами по ободку. Непохоже на корсет для шеи. Значит, я не в больнице, а…
Внутри все похолодело. Это железный ошейник! Я в тюрьме.