Присутствующие осторожно выглянули из-под низких капюшонов, пересчитывая соседей. За столом из «Другого совета десяти» сейчас сидело только девять человек.
— Как давно? — осторожно пискнул десятый. — То есть, хотелось бы знать, когда произошла… гмм… кмм.. экзекуция?
Первый жестом фокусника сдернул парчовое покрывало.
— Это синьор Ко…— начал десятый, глядя на мертвую человеческую голову в центре стола.
— Тишина!
И тишина наступила, испуганная и густая как патока.
— Надеюсь, следующие выборы, благородные синьоры, пройдут к нашему всеобщему удовольствию.
— Но дож Муэрте молод и полон сил. — Четвертого брата мертвые головы не пугали, он на них без счета насмотрелся. — До следующих выборов доживут лишь самые юные из нас.
— Дож скоро нас покинет. — Брат-первый медленно повел головой, будто осматривая соратников раструбом капюшона.
— Но покушения проваливаются одно за другим, хитрый мальчишка разбирается в ядах, и приставил пробовать свою еду сыновей всех аристократических фамилий города!
— У Муэрте тоже есть слабости.
— Женщины? — Фыркнул четвертый. — Мы пытались, но…
— Его пожрет гнев моря.
«Другой совет десяти» разошелся под утро, члены его по одному покидали дом в неприметных бесфонарных гондолах.
Синьор Артуро Копальди выбрался из-под стола, когда плеск весла последней гондолы замер в отдалении.
— Шея затекла, — сообщил он брату-первому, уже снявшему капюшон и разливающему по бокалам вино из пузатой бутыли. — Дырку пропилить можно было бы и побольше.
— В следующий раз пили сам, — главный заговорщик, подал бокал. — Хотя, другой раз надо будет изобрести что-нибудь новенькое. Они, конечно, болваны, но не идиоты же.
— Не унижай подданных, — Копальди пил, жмурясь от удовольствия. — Даже светочу разума не пришло бы в голову, что тайное общество злоумышлений против дожа возглавляет сам дож.
Синьор Муэрте скривился:
— Представляешь? И это сам!
— И шапка!
— Проклятая шапка! Она давит на голову!
— О, про настоящее давление тебе много может поведать моя шея.
Они расхохотались, сразу будто сбросив десяток лет, оказавшись молодыми, не разменявшими еще четвертого десятка, людьми.