Испугавшись пророчества, Крон стал поглощать своих детей, едва те появлялись на свет. Но его жена, Рея, сумела уберечь от этой участи последнего сына, Зевса, и спрятала его от глаз отца подальше, пока не вырос. Возмужав, Зевс исполнил пророчество на радость развоплощенного, все еще запертого Эроса, и Крон тоже угодил в Тартар.
Дальше всё пошло по плану: чтобы избавиться от приспешников отца — титанов — Зевсу требовалось могущественное оружие, сделать которое могли только гекатонхейры. Поэтому новому верховному богу пришлось открыть Врата Бездны так, чтобы из нее можно было {выйти}. Старший из братьев-кронидов, Аид, смог удержать Врата так, чтобы оттуда не вырвался ни Крон, ни Уран… Но невидимого, бестелесного Эроса, о котором новые боги благополучно забыли и который скромно присоединился к освобождаемым гекатонхейрам, попросту никто не заметил.
Некоторое время бог любви так и блуждал, рассеянный по миру, пока не нашел себе подходящее материальное воплощение. Произошедшее всё равно не прошло даром: какая-то часть развоплощенного бога (часть его сил и воспоминаний) осталась бесконтрольно и невидимо бродить по миру, но была она слишком незначительной, чтобы об этом беспокоиться.
Афродита, своеобразный «последний подарок» Урана, среди богов-победителей стала богиней любви и красоты, влюбилась в свирепого бога войны Ареса и родила чудесного белокурого и златокрылого малыша, которого нарекли Эротом. Боги не почувствовали в прекрасном младенце большой силы и не обратили на него особого внимания.
Если бы они только знали…
***
Любовь. Ненависть. Явления, казалось бы, простые в осмыслении, понятные всем практически интуитивно. Но под этими «именами» собрано столько самых разнообразных проявлений, что вряд ли кто-либо мог бы дать единое безошибочное определение тому, чему с такой легкостью дает громкое название.
Эрос смеялся над теми, кто утверждал, что знает всё о любви или о ненависти, потому что даже он сам, будучи живым воплощением этих первородных начал, не мог похвастаться таким всеобъемлющим знанием. Самонадеяность смертных в этом вопросе чаще всего просто забавляла, как умиляют взрослых несуразные детские вымыслы, а вот богов — иногда даже раздражала. Потому что последние искренне убеждены, что Разве может кто-то заподозрить в чем-то значительном юного златокрылого посланца Афродиты, у которого есть только лук с золотыми и черными стрелами и совершенно отсутствует жажда перещеголять других богов в чем-либо? Конечно нет. Только Никта узнала в безобидном шалопае своего старшего брата, но для нее наблюдение за его выходками было единственным стоящим развлечением. От нее знал и любимый сын ночи, Танатос — Смерть, но тому было абсолютно все равно на дела богов и людей вне царства мертвых. Гея-земля тоже могла бы узнать брата, но Зевс, придя к власти, опять-таки заточил опасных гекатонхейров в Тартар (как и остальных титанов), из-за чего Гея снова затаила злобу на богов и полностью удалилась от их дел. А Эреб-мрак продолжал спать беспробудным сном.