Он умилялся траве, каким-то глупым чайкам, зудел про красивый закат. Восхищался атласной кожей ладоней девушки. И выплескивал из себя такую плотную эмоцию, что, казалось, ее можно увидеть глазами.
– Ты из наших, – осенило Аурику.
– Из кого ваших – из «домушников»? – он неуклюже пошутил, намекая на первую их встречу, но в ультрамариновых глазах появились темные крошки графита.
– Ты из наших… – разочаровано повторила девушка. – Ты дозировано излучаешь очень ограниченный круг эмоций и питаешься каким-то незнакомым мне чувством.
– Я питаюсь эстетическим удовольствием, – подтвердил Вольдемар. – Всем тем волшебным и сказочным, что заставляет сердца людей биться чаще. Тем, что наполняет существование смыслом.
– Это что-то вроде любви? – глухо переспросила она.
– Нет, это не любовь, – улыбнулся он. – Но восхищением от самого этого чувства я тоже могу быть сыт.
– Я не понимаю, – раздосадованно продолжала Аурика. – Как можно выжить, поедая лишь низкокалорийный восторг от созерцания ромашек и облаков? Ты выглядишь довольно упитанным.
Он смотрел с нежностью и малой толикой превосходства.
– Напрасно ты так считаешь. Это очень многогранное и насыщенное чувство, полное оттенков и послевкусия. Ты сама удивишься, когда научишься им наслаждаться.
Вольдемар повернулся на месте и запрыгнул на парапет. Раскинул руки в стороны и с удовольствием подставил лицо топленым лучам заката.
– Посмотри – какой завораживающий этот мир. В нем столько запахов и форм. Столько цвета и звуков. Нужно только внимательно за ним наблюдать. Ты обязательно влюбишься в него. Я научу тебя восхищаться его красотой.
Безумная синева его глаз притягивала магнитом. Аурика и сама не заметила, как оказалась на парапете. Подошла к мужчине очень близко.
– Ты хочешь меня соблазнить? – спросила прямо в его губы.
– Я хочу тебя соблазнить, – согласился он. – Хочу пить тебя до последней капли. Я знаю, ты будешь очень вкусной. Чувствую это.
Их губы почти соприкасались. Аурика уже предвкушала его страсть. Если они сейчас соединятся губами, он не сможет вырваться из ее сетей. Он уже смотрит сумасшедшими глазами, темными и зеркальными, а его дыхание обжигает кожу.
Еще секунда и… но у Вольдемара закружилась голова, и, безнадежно побалансировав на парапете, он, охнув, скатился кулем вниз. Туда, где искристыми водами блестела на солнце река. Занырнул в «удивительный» мир с головой. Хлопал по окружающему совершенству руками и его красоту не наблюдал. Только воздух между погружениями хватал и ножками беспомощно дергал.