Самолет и телефон тебе, болезного, на всю голову дурака, не понравились? Ну ничего, дай, в себя приду, я тебе объясню русским языком, почему только наши девушки и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут, запалив ее для начала. Я тебе все по полочкам разложу. Особенно, что нельзя копаться в мозгах других людей без их ведома. Но это точно будет не сию дер, потому что вездесущая тьма накрывала меня. Пряча от глаз очередную сцену Марлезонского балета!
ГЛАВА 4
Четвертое пробуждение оказалось самым приятным из всех. Тело словно парило на мягкой перине, и я качалась на шелковых волнах наслаждения. Тело было воздушным, словно пушинка, сердечко мерно билось в груди, а легкие исправно дышали. Наконец-то я избавилась от кошмарного дурмана сна. Вот, сейчас медсестра сделает мне укольчик, и никаких инфернальных девиц в моей жизни никогда не появится. Все же, это был перебор даже для воспаленного мозга напичканного успокоительными и наркозом под самую маковку.
Распахнув глаза, немного зависла. Такого в столичных клиниках точно не водилось. Темно-зеленый балдахин с поразительным серебряным шитьем и почти невесомая тюль струились с потолка и укутывали мое ложе. Свет почти не проникал сквозь плотную ткань, и рассмотреть комнату у меня никак не получалось. Пришлось сжать зубы и, кряхтя на все лады, приподняться с подушек. Черт! Как же больно, ну хоть позвоночник цел, и я теперь не прикована к кровати до конца своих дней. Эта мысль внушала оптимизм, и уже не так тягостно было на душе.
Никаких приборов и писков не было, и я все больше сомневалась, что вообще нахожусь в больнице: на нее пространство, в котором я находилась, не тянуло. Я была напугана, нет, не так, я была в полнейшей панике. Все происходящее уж ну никак не могло быть бредом моей больной фантазии, с каждым новым пробуждением мир вокруг меня становился все более реальным и настоящим. Если я еще пару раз так проснусь, то точно уже не смогу списывать все на получившую повреждения во время аварии голову. Тело в этот раз даже не было пострадавшим, я это прекрасно ощущала.
С замиранием сердца отодвинула плотную ткань балдахина и осмотрела комнату. А поглядеть было на что. Тут оказалось потрясающе. Я в одно мгновение из мира двадцать первого века попала в сказочную Англию восемнадцатого. Именно такие интерьеры я встречала на старинных фотографиях и фильмах, рассказывающих про ту эпоху. Каменные стены из тяжелого даже на вид кирпича неровной формы. Такая историческая точность внушала мне опасения: я несомненно никогда не видела их настолько близко, чтобы воображать так безошибочно.