— Твою светлость! Ты что творишь?
Друг тряс поврежденной кистью, словно ее обожгло.
— Риган? — я недоуменно посмотрела на вставшего из-за стола блондина.
— Рад тебя видеть, Ягодка, — с улыбкой проговорил он, взял меня за кисть, легко поцеловал в тыльную сторону и мягко укорил: — Не обязательно позволять всяким наглецам хватать себя за руки.
— Адам всего лишь мне помог пробраться через толпу, — укорила я своего ревнивца. — И не стоило его обижать, тем более применение магии кроме бытовой вне стен лабораторных и тренировочных комнат запрещено.
— Так что можешь начинать извиняться! — торжественно заключил Адам и продемонстрировал руку с красным пятном от встречи с маленькой шаровой молнией.
Подобные неприятные боевые заклинания система защиты МГУ считала неопасными и игнорировала. Но атаку вполне мог кто-нибудь заметить и доложить в деканат.
Риган окинул моего сокурсника деланно надменным взглядом и констатировал:
— Не вижу повода. Руки у тебя все целы. Вот если бы оторвало-о...
— Хочешь сказать, мне могло бы оторвать руку?! — ужаснулся Адам. — Да ты бы со мной не расплатился! Для артефактника руки — это ценный инструмент. Как говорит магистр Шапр, мы ими создаем шедевры!
Джеф, до этого флегматично за нами наблюдавший, откровенно заржал. В отличие от меня разыгравшееся представление ему нравилось.
— Потеря одной руки — мелочь, — тем временем отмахнулся Риган и усадил меня за стол напротив веселящегося русоволосого третьекурсника. — Научишься работать другой.
— Это для вас, боевиков, количество рук — мелочь, — скривился в ответ Адам. — А для нас это…
— Вот поэтому артефактники всегда будут хуже боевых магов, — припечатал довольный блондин.
Адам едва не задохнулся возмущением. И я поспешила его перебить, иначе этот спор мог продолжаться бесконечно:
— Я хочу есть! А обед скоро закончится, — громко и твердо заявила я. Даже сделала попытку подняться и отправиться на раздачу, но меня удержали.
— Я понял, ты голодна. Сейчас все будет, — заверил Риган и ухватил Адама за плечо. — Ты пойдешь со мной. Джеф, проследи, чтобы к Лире никто не пристал, пока меня нет.
— Ему, значит, доверяешь, а мне — нет, — трагически схватился за сердце Адам.
— Он ей в любви не пытался признаваться.
Артефактник в ответ фыркнул, а Джеф хитро улыбнулся, подмигнул мне и, набрав воздуха в грудь, громко заговорил: