- А эта, - меня встряхивают и я снова встречаюсь глазами с невозмутимым, задумчивым, совершенно спокойным мужчиной. – Поработала над нашими постоянными клиентами.
- Как попали в клуб? – обращаясь не к нам, спрашивает Кайл. Мне его имя даже в мыслях страшно произнести.
- Через чёрный вход. – сочувственно отвечает тот.
- Почему он открыт? – простой вопрос, но какой-то с двойным дном. Словно там кроется ещё неподдельная угроза и расправа.
- Не успели закрыть после прихода товара. – я оказываюсь права, потому что люди которые нас держат заметно напрягаются.
- Не успели. – повторяет Кайл, подаваясь вперёд, сцепляя руки в замок. – Хорошо.
- Отпустите нас, мы все вернём. – выдавливает Хлоя.
Мужчина откидывается на большое кресло, демонстрируя широкоплечую статную фигуру.
- Проверь их. – приказ, который не терпит отлагательств.
Я стою как вкопанная, когда меня ощупывают на наличие оружия. В отличии от подруги, которая вырывается и брыкается. Из моих карманов вытащили два бумажника, а у Хлои только мой ингалятор, который остался в балахоне.
- Фамилия, имя? – несгибаемым тоном, произносит человек сидящий возле стены, на огромном кожаном диване.
- Мия Уокер. – произношу дрожащим голосом. Может они поймут, что мы не представляем никакой опасности и нас отпустят.
- Хлоя Янг.
Меньше чем через две минуты, у них была подробная информация о том кто мы такие. Я говорила, что при выпуске нас исключают из всех списков пребывания в интернате, но этим людям удалось узнать все. Абсолютно все.
- Кайл, они никто. – заключает мужчина, захлопнув крышку ноутбука.
- За словами следи, зажравшийся ублюдок. – выпаливает Хлоя.
Громкий выстрел подобен удару плетью по голому телу. Отрицание и онемение поглощает меня забрасывая в самый худший кошмар. Как будто со стороны смотрю, как я в немом крике хочу склониться к неподвижному телу.
- ХЛОЯ. – не своим голосом кричит девушка, что так похожа на меня.
Мне не позволяют, упасть на колени рядом с лучшей подругой. Встряхивают как нашкодившего котёнка, заставляя оставаться на ногах. А я взгляд от неё отвести не могу. Горячие слезы обжигают впалые скулы, когда я понимаю, что больше нет у меня подруги. Нет единственного родного человека. Нет её больше. ЕЁ НЕТ.
- Хлоя, вставай пожалуйста. Не бросай меня. – истерично причитаю я, только мои рыдания разносятся по просторному кабинету в котором плохо только мне. У всех остальных не понятная для меня ухмылка, от которой мне становится ещё в миллион раз хуже.