– Ну хватит! Прекращай трястись испуганным зайцем, ты ведь не за этим сюда пришла? И я, пожалуй, так и быть, возьму то, что так настойчиво предлагают! В конце концов, у меня уже давно не было женщины, а ты хотя бы пахнешь приятно!
Полотенце, сорванное одним быстрым движением, улетело куда-то в сторону и по моим ягодицам собственническим движением прошлась широкая рука, сжала, давая почувствовать его силу и отпустила, чтобы через один быстрый удар сердца оказаться между бедер.
– Н-не надо, не трогайте меня, пожалуйста, – зашептала я, безуспешно пытаясь выбраться из под тяжеленного мужчины, голос от ужаса совсем перестал меня слушаться.
– Сухая, – удивленно констатировал Ир, чуть приподнявшись и давая мне возможность нормально вздохнуть, – я же тебя порву, глупая, ты о чем думала, когда сюда шла?
Я думала, о том, что парни, встретив меня на лестнице в одном полотенце, будут смеяться и провожать меня пошлыми взглядами и скабрезными шуточками, вот о чем! И уж совершенно точно я не думала, что вместо своей комнаты я попаду в покои этого невероятно сильного и совершенно неадекватного парня, который меня выслушал, но понял все совершенно неправильно!
– Отпустите! – снова пискнула я, Ирмар лежал на мне неподвижно, придавив к постели, но лапать перестал и даже чуть приподнялся, уменьшив вес своего немаленького тела, и это давало надежду, – я не хочу! Это ошибка! Отпустите, отпустите меня пожалуйста!
И я осторожно повернула голову и робко заглянула ему в глаза. Зря. Парень в прямом смысле слова зарычал, приподнялся, легко опрокинув меня на спину и раздвигая бедра, запустил руку мне в волосы, жестко фиксируя, и поцеловал. "Никогда не смотрите в глаза оборотню! – мелькнула в голове годами вбиваемая в нее мудрость, – для них это – вызов на поединок от мужчины и приглашение от женщины... Никогда не смотрите в глаза оборотню!" А потом мысли пропали, сметенные волной нахлынувших на меня ощущений: твердые губы, ласкающие мои, жесткие ладони, уверенно двигающиеся по моему телу, горячая кожа под моими руками, когда я попыталась оттолкнуть мужчину, и тяжесть его тела, вжимающая меня в мягкую постель.
"Вот ты и доигралась, Лиска!" – горько подумала я, когда оборотень, а это точно был двуипостасный, оставил наконец в покое мои губы, потерся о нежную кожу груди колючей щекой и прихватил губами остро торчащий вверх сосок. Вырываться было бесполезно. Я знала это, знала, что сопротивление разбудит в мужчине зверя, но знание это было где-то там, где осталась спокойная и рассудительная Лоисса, – лучшая ученица пансионата за все время его существования, студентка самого престижного университета страны. А сейчас, придавленная к кровати сильным мужским телом, лежала совсем другая девушка и она боялась, до ужаса, до немеющих пальцев на руках боялась того, что должно было сейчас случиться и сопротивлялась этому, просто не могла не сопротивляться, потому что сейчас тело действовало на инстинктах, почти не подчиняясь велению разума.