Ее платье он бесповоротно порвал.
Мелькает трусливая мысль – подобрать и попытаться натянуть хоть нижнюю юбку, не бегать тут с голыми ногами. Но это будет неправильно. Нечестно в той игре, что она затевает сама.
- Идем, - Сигваль застегивает на ней одну среднюю пуговку, чтобы кафтан не распахивался, и улыбается. Ему нравится.
- Сейчас, подожди… - она чуть не забыла.
Плетка. У нее была под платьем, спрятанная на груди. Он сдернул платье, и плеть тоже куда-то упала.
Наклоняется к вороху одежды, достает. Тонкая, но достаточно жесткая, четыре хвоста намотаны на рукоять… и рукоять, костяная, в форме члена, очень реалистично.
- Дай-ка, - Сигваль заинтересованно протягивает руку.
Ингрид отдает.
Он расправляет, примеряет к руке, ухмыляется, разглядывая рукоять. Хвосты плетки проклепаны маленькими стальными коготками. Не слишком острыми и не слишком тяжелыми, но весьма чувствительными при ударе.
- И ты хотела, чтобы вот этим - тебя? – в его голосе недоверие. Да - больно. И при хорошем ударе коготки сдирают кожу, Ингрид знает это прекрасно. И он тоже видел, в каких шрамах ее спина.
- Я хотела этим – тебя, - она улыбается в ответ, с вызовом.
Сигваль качает головой, в такт каким-то своим мыслям.
- Хорошо, - говорит он. Сматывает вокруг рукояти, отдает ей. – Идем.
И не дожидаясь, не оглядываясь, поворачивается и идет сам. Широким размашистым шагом, не заботясь о том, пойдет ли Ингрид за ним. Он не сомневается. Она бежит, проклиная все на свете, не поспевая. Потом, плюнув, снимает туфли, так бежать за Сигвалем куда удобнее.
Больше всего мечтая, чтобы им встретилось по пути как можно меньше людей…
Но люди встречаются. И не только слуги, но и… два молодых дворянина, слегка навеселе, присвистнув, провожают их взглядом, и еще… леди Розамунда, с которой только утром Ингрид сидела в саду, беседуя о благочестии. И Сигваль даже останавливается поцеловать ручку и пожелать леди доброй ночи, сказать какую-то изящно-куртуазную чушь... скотина… И даже встает так, чтобы Ингрид, невольно дернувшаяся спрятаться за его спину, спрятаться больше не может. В одном мужском кафтане на голое тело – это слишком очевидно, с туфлями в одной руке, и с плеткой в другой.
Хорошо. Ингрид будет сильной. Это ее игра, она начала. Ей нечего терять.
Не краснеть.
И Ингрид сует плеть подмышку, так, что головка костяного члена отчетливо торчит, и решительно делая шаг вперед, берет Сигваля под руку.