— Садись, не надо ломать технику, — отмахнулся Шешель. — Или у тебя там в сумке ломик есть? Нет? Мне, конечно, льстит такая вера в мои силы, но руками я эти двери не открою. Даже если бы собирался.
— А что насчёт помощи? — Чарген не готова была сдаться так быстро и всё ещё надеялась, что это недоразумение вскоре разрешится. Опаздывать на дирижабль совсем не хотелось, от этого все планы летели псу под хвост. Она ведь действительно собиралась для начала заехать к маме!
— Кричи, — пожал плечами следователь, невозмутимо глядя снизу вверх.
Чара неуверенно покосилась на двери, потом на мужчину. Потом прислонилась к стене напротив соседа и медленно, придерживая юбку, съехала по ней, опустившись на корточки.
— Что, не будешь? — ухмыльнулся Шешель через пару секунд.
— Лучше вы, господин Сыщик, у вас голос громче, — вежливо уступила девушка.
— Жаль, — неопределённо хмыкнул сосед и слегка стукнулся затылком о стенку лифта. Прикрыл глаза.
— Это тоже бесполезно, да? — спросила Чара тихо.
— Сегодня воскресенье, половина пятого утра, — невнятно пробормотал Шешель. — Нормальные люди спят. В здании достаточно толстые стены, чтобы шум на лестнице не беспокоил жильцов. И лифт у нас новый, тихий, — закончил со смешком.
— Я не успею на дирижабль, да? — вздохнула девушка и тоже сползла на пол. Несколько часов она в прежней позе всё равно не высидит, куда уж тут юбку беречь!
— Не успеешь.
Несколько минут они посидели в тишине, которую нарушил жалобный стон. Чарген растерянно покосилась на соседа, который вряд ли мог издать такой звук.
— Что это было?
— Надо было позавтракать, — отозвался следователь.
— У меня есть бутерброды. Хотите? — предложила девушка и полезла в сумку ещё до того, как закончила фразу.
— Хочу! — Шешель не стал скромничать, тут же заметно ожил, выпрямился и открыл глаза. Получив внушительных размеров бутерброд из пары поджаристых хлебных треугольников с начинкой между ними, уткнулся носом в хлеб, с шумом втянул запах и выдохнул со сладострастным стоном. Чара при виде этого не удержалась от хихиканья. — Спасительница! Благословите боги мышиную домовитость и запасливость! — нашёл он в себе силы поблагодарить и с упоением впился зубами в хрустящий бок бутерброда. Блаженно замычал, закатив глаза, и девушка засмеялась в голос.
— Ешьте-ешьте, вы вон какой худой, вам надо, — с умилением сказала она. Шешель угукнул, не в силах оторваться от еды. Которая исчезала с пугающей скоростью. — Господин Сыщик, вы когда последний раз ели? — озадачилась Чарген.