Одного за другим Кержак оглядывал сидевших перед ним орков, вспоминая что-нибудь о каждом. У всех них когда-то был дом, были те, кого они любили и кто любил их. Больше нет. Ни дома, ни любимых. Пришли враги и уничтожили все.
— Много тысяч лет назад народ урук-хай жил во множестве миров, — начал старик свой рассказ, глядя в горящие жадным любопытством молодые глаза. — Наши предки летали между ними на огромных живых кораблях, принося жизнь в мертвые миры. Многие народы называли тогда нас учителями. Мне трудно представить, как все это выглядело, я сам только читал об этом в древних книгах.
— А эльфы? — не выдержала любопытная Врайла.
— А что — эльфы? — усмехнулся Кержак. — Эльфы были всего лишь одной из рас, которым наши предки в свое время в чем-то сильно помогли. Вот только в чем? Не буду гадать, не знаю. Но жили тогда наши народы очень дружно, смешанные браки были самым обычным делом. Вы знаете, что у орков и эльфов могут рождаться совместные дети. Думаете, так было всегда? Нет. Когда-то подобное считалось невозможным. Но потом, в седой древности, орочьи и эльфийские мудрецы нашли способ изменить собственную природу.
— Зачем? — поинтересовалась Равла.
— Тогда орки и эльфы настолько перемешались, что желание иметь детей друг от друга оказалось слишком велико. Я не знаю — почему, об этом периоде книги говорят двумя-тремя абзацами.
Старый шаман горько улыбнулся и продолжил:
— Каждый народ, если не гибнет до того, доходит в своем духовном развитии до момента, когда дальнейшее телесное существование теряет всякий смысл. До этого проходит обычно много десятков или даже сотен тысяч лет, но качественный переход происходит обязательно. Примерно двадцать тысяч лет назад такое время наступило и для нас, орков. Предки ушли в какое-то иное существование, мне не объяснить вам — в какое. Слишком сложно, да и нет в нашем языке нужных для того понятий. А буквально через тысячу лет, не больше, примеру орков последовали и эльфы.
— Но мы же живые... — с недоумением сказал кто-то из новеньких девушек. — У нас же есть тела... И у эльфов тоже.
— Есть, — согласно кивнул Кержак. — И вот тут я вынужден открыть вам печальную истину. Мы с вами — потомки отщепенцев, тех, кто оказался духовно не готов идти выше, в миры Творения. Наших предков осталось не слишком много после ухода всего народа. Примерно триста тысяч.