Софья вздрогнула от этого неожиданного звука. Девушка пребывала в каком-то оцепенении, и звонок словно пробудил ее ото сна.
В театре она практически не бывала – отец только изредка вывозил мать и старших дочерей, да и то до войны, когда еще их состояние не было столь плачевным. И, несмотря на то, что ее обрядили в платье этого ужасного розового цвета, и то, что вывозила ее внушавшая ужас тетушка, Софья была очарована. Даже нет – она была словно парализована этим новым миром и на какое-то время даже примирилась с необходимостью быть рядом с княгиней Лавровской.
Тетушка помалкивала, за что племянница была ей даже благодарна – это избавляло ее от необходимости разговаривать, отвечая на вопросы и обмениваясь замечаниями о людях, которых она видела впервые в жизни.
А вот на них посматривали. Княгиню Лавровскую давно не видели в столице, многие успели забыть про нее, а те, кто помнил, удивлялись сидящей рядом с нею девушке. Никто не слышал, чтобы у княгини были дети. Так кто эта девица рядом с нею? Племянница? Воспитанница? Или компаньонка? Со всех сторон на нее обращались любопытные взгляды. Неопытная, девушка озиралась по сторонам, и несколько раз встречалась глазами с кем-либо из зрителей.
Звонок заставил Софью подпрыгнуть и тихо ахнуть.
- Что дергаешься? – послышался голос тетушки.
- Я? – Софья почувствовала, что краснеет. – Я…право, я…
- Не мямли! Я не для того собираюсь сделать тебя своей наследницей, чтобы ты что-то мяукала себе под нос, как новорожденный котенок!
- Но… но…
- Что?
Даже у самого забитого, испуганного и робкого существа, когда его загоняют в угол, просыпается порой что-то вроде мужества. Рядом не было ни матери, ни сестер, две женщины находились одни в ложе, бежать и прятаться некуда, и, наверное, именно поэтому Софья вдруг нашла в себе силы пролепетать:
- Но мне не нужно ваше наследство.
- Что? – та вскинула ровные четко нарисованные брови. – С каких это пор? Ты хоть знаешь, дурочка, от чего ты отказываешься?
Голос ее прозвучал громко, его, наверное, услышали даже в партере, и девушка смешалась.
- От б-богатства, - запинаясь, пролепетала она. – К-конечно, мы не богаты… у нас всего одно поместье, да и то… но… если бы… мне бы… я бы…
- Дурочка, - фыркнула тетушка. – Деньги! Вечно эти деньги! То, что я собираюсь тебе предложить, намного дороже денег!