«Весело... — протянул майор, скривившись. — Это называется: приплыли...»
«Вот именно. И ситуация даже хуже, чем вам кажется».
«Хуже?»
«Да, хуже! — резко ответил Горберг. — Для хотя бы относительного восстановления корабля нужна сторонняя материя. А теперь посмотрите вокруг — на сотни световых лет ни единой звезды, ни единого астероида. Нам неоткуда взять эту материю!»
«Ох ты ж, мать его!.. — выругался Ицхак, поняв, что ученый прав. — Стоп, а это что?»
«Где?» — вскинулся Горберг.
«А вон, в трехстах световых годах. Звездочка».
«Между метагалактиками? — изумился ученый. — Это невозможно!»
«Факт остается фактом, мар Горберг. Звезда есть».
«Вопрос только в том, как до нее добраться...»
«В смысле?»
«У нас даже гипердвигателей не осталось после атаки этого монстра, а для их выращивания опять же нужна материя. Мы способны передвигаться только на досветовой скорости!»
«Что?! — Ицхаку показалось, что его хорошенько огрели чем-то тяжелым. — И что же делать?»
«Только одно, — вздохнул ученый. — Укладывать всех в анабиозные камеры. Не зря я настоял, чтобы корабль оснастили ими, как чувствовал, что пригодятся. Затем разгонять «Темный Дар» до максимально возможной скорости и двигаться к этой странной системе. По крайней мере, там найдется достаточно вещества для восстановления гипердвигателей, после чего мы сможем отправиться в какую-нибудь из близлежащих метагалактик».
«А ведь в этой вселенной нет других мастеров... — задумчиво сказал Ицхак. — Только мы с вами. Иначе бы мы их услышали».
«Увы. Нет».
«Боюсь только, что напоремся по дороге на еще одну такую же «радость», как этот чокнутый искин...»
«Значит, напоремся, — пожал плечами Горберг. — Нам с вами придется по очереди находиться в трансе, наблюдая какой-то частью сознания за окружающим пространством. Все равно другого пути нет».
«Да, — мрачно кивнул майор. — Другого пути у нас нет».
Разбуженные старым ученым люди, дрены и рорхи потерянно бродили по своему некогда красивому и мощному кораблю, за несколько минут превращенному в едва функционирующую рухлядь. Шок от того, что кто-то напал на мирный исследовательский звездолет, оказался так огромен, что разумные сразу забыли о своем отвращении к агресам, поглядывая на них с затаенной надеждой. Неудивительно, ведь агресы оказались единственными, кто сохранил хладнокровие. Именно они отнесли в морозильную камеру мертвых инженеров, к которым никто не решался прикоснуться. Именно они бегом доставляли залитых кровью раненых в госпиталь. Именно они занимались самыми тяжелыми и грязными работами по восстановлению корабля.