Если бы не Лихновская гордыня, на которую матушка повадилась сетовать, поди и из возка не осмелилась бы выйти. А так зубы стиснула – и всего делов.
В столицу меня самолично Янек свез. Другому бы вознице тетка любимую племянницу всяко не доверила. Он же уломал, чтобы не сразу я в Академию отравлялась.
– Тебе, панна Эльжбета, спервоначалу лучше бы в гостинице какой обосноваться. Умыться, одежонку сменить. Да и виданное ли дело – сразу весь свой скарб тащить?
И то верно.
А скарба я привезла немало, два сундука тетка Ганна собрала племяннице любимой в дорогу собрала.
В столицу мы въехали засветло. Так что еще полудня не сравнялось, а я уж у ворот Академии стояла, во все глаза ворота эти разглядывая.
Хороша работа. Литье тонкое, умелое. Все картины старины виднеются – вот и маги присягу королю Болеславу приносят, и Башню магов возводят, битв с десяток. Ажно про прапрадеда моего не позабыли, пана Константина Лихновского. Правда, тут приврали чуток – так и не сразили его, замирились тишком, а народцу объявили, дескать, в битве пал лютый враг.
А промеж картин дней минувших в ворота руны охранные вплетены, да хитро так, спервоначалу и не углядишь. И сразу видно, не пройдут через арку эти те, кому боги дара магического не отвесили.
Потому и мнутся у ворот парни да девицы, не решаются судьбу проверить. А ну как даже этого испытания шутейного не пройдут?
– Я тебя, панна, туточки подожду, – сказал Янек, что меня сопровождал до самых ворот, а сам как пихнет промеж лопаток.
Так я через толпу болтом арбалетным и пролетела – едва привратника не снесла. Тем более, привратника там того… Студиозус поди и рыжий что лис лесной. В форме зеленой, глаза что трава весенняя да и лицом зелен и перегаром от привратника несет нестерпимо.
За плечи меня студиозус придержал, отодвинул так аккуратненько.
– Дня доброго, панна, – говорит.
Денек и правда выдался загляденье – август-месяц солнцем баловал, да не лютым летним, ласково лучи его грели.
– И тебе того же, – ответствовала я и в глаза незнакомцу глянула.
Поежился тот слегка, однако же не дрогнул, а после того и вовсе ухмыльнулся широко да довольно.
– Мне бы… на испытания, – говорю я.
Привратник головой покивал, куда идти объяснил с охотой, да только посмеивался надо мной тихомолком. Не верил, поди, что учиться в Академии смогу.