Тревога.
- Почему бы тебе как-нибудь не заглянуть ко мне? – громко произнес Костя. – Мог бы показать мне пару приемчиков. Я ведь пока не могу далеко отходить от своего флинта.
- За просто так?! – усмехнулся Сергей, отряхивая свой френч.
- Я ведь от тебя только и слышу, что тебе постоянно нечем заняться, - Костя бросил внушительный взгляд на Аню, уже пробиравшуюся к дверям подъехавшего автобуса, потом мрачно посмотрел на хирурга, и хранитель, изобразив комическое возмущение, замотал головой, давая понять, что ему нет никакого дела до денисовского флинта.
- Тогда загляну при случае, - Сергей, сделав несколько шагов вперед, утер подбородок, взглянул на перепачканные сизью пальцы и уважительно кивнул своей руке, потом негромко сказал: - Не переживай, я дисциплинированный визитер – уйду, как только скажешь.
- Будешь недисциплинированным – не факт, что ты сможешь уйти, - пообещал Костя так же тихо. Хранитель, усмехнувшись – на сей раз без всякой дурашливости, протянул левую руку, и Костя пожал ее с кислой улыбкой, с трудом удержавшись, чтобы не попытаться эту руку сломать, а потом отвернулся, ища глазами свою скалку.
- Да Костя же!
Денисов раздраженно обернулся на зов творческой личности, долетевший из автобуса, и недоуменно улыбнулся – художник, повиснув на поручне, маячил в дверях, уворачиваясь от раздраженных тычков поднимавшихся по лестнице хранителей, и призывно размахивал Костиной скалкой. Еще раз оглянувшись на хирурга, отходившего к своему флинту, стоявшему у газетного киоска, Костя подбежал к автобусу, уже закрывавшему двери, взлетел по ступенькам, толкнув какого-то медлительного хранителя, и, приняв свое оружие у Тимки, заметил:
- Глупо было не взять ее себе.
- За кого ты меня принимаешь?! – тут же обиделся художник. – Ты цел?! Здорово ты повалял этого гада! – он покрутил головой. – Ты даже смог его поймать! Но зачем ты ему руку пожал? Он ведь…
- Не желаю больше говорить об этом кретине! – отрезал Костя.
- Он просто сволочь! – с чувством заявил Тимка, зло блеснув глазами. – Даже несмотря на то, что тогда он… Слушай, давай его убьем?!
Костя, не сдержавшись, искренне расхохотался – так громко, что прочие хранители начали недовольно на него оглядываться.
- Как же все твои пацифистские речи?!
- Ну, - Тимка почесал затылок, - мы ведь убьем только его.