- Кажется, жена твоего брата не отличается терпением, - сказала Розамунда, чтобы переменить неприятную для обеих девушек тему, - Посмотри, она уже бросила рисовать и теперь болтает с подругами. Спустимся к ним?
- Мне бы не хотелось, - Филлис поморщилась. – Дорис довольно мила, но ее подруги мне не нравятся. Все они удачно вышли замуж и на этом основании считают, что могут бесконечно поучать меня. Еще несколько лет назад их мужья находили меня очаровательной, и только моя молодость не позволила кое-кому из них сделать мне предложение. Разумеется, эти дамы не могут мне этого простить!
Розамунда с серьезным видом кивнула, ей и в голову не пришло бы сомневаться в словах подруги, когда Филлис говорила о своих поклонниках.
- Как жаль, что все приятные молодые джентльмены в округе уже женаты или помолвлены! - вздохнула Розамунда. – Мы с тобой слишком поздно повзрослели, дорогая.
- А как же братья Хардвики? - вспомнила Филлис о своих приятелях детства. – За кем они ухаживают сейчас?
- Гарольд вот-вот сделает предложение племяннице лорда Руффолда, а Хьюго, как говорят, повстречал в Лондоне какую-то очаровательную молодую леди и теперь проводит время в гостях у своей тетки, по счастливой случайности живущей неподалеку от поместья родителей этой девушки. Ты ведь не огорчена?
- О, все это уже давно в прошлом, Розамунда. Гарольд нравился мне, когда мне было пятнадцать лет, а Хьюго, пусть и хорош собой и всегда в добром расположении духа, всего лишь младший сын.
Филлис принялась расспрашивать подругу и о других соседях, и до самого обеда обе юные леди предавались счастливым воспоминаниям о своих первых летних балах и сплетничали о знакомых семействах.
Вечером Филлис сидела у открытого окна в своей комнате и всматривалась в теплую майскую ночь. После жаркого климата Италии легкий ночной ветерок заставлял девушку дрожать, как от озноба. Розамунда не осталась ночевать, ее мать на следующий день ждала гостей, и мисс Тиллард должна была помочь присмотреть за слугами и проследить, чтобы кухарка загодя принялась готовить обед.
- Может быть, мне и правда лучше последовать примеру Энид Рикман и сбежать из дома? - размышляла мисс Найт. – Но не с возлюбленным, а одной! Поступить в театр и стать актрисой! Что может быть прекраснее такой судьбы? С моей внешностью, уверена, меня примут на любую сцену, а уж сыграть страсть или правдоподобно изобразить терзания мятущейся души я сумею!