— Скажи ей сам! Сейчас же! — прозвучало в трубке. В голосе Любы зазвенели истеричные нотки.
Катя послушала возникшую следом тишину. Молчание было тяжёлым, словно бетонная плита. Осторожно спросила:
— Костя? Это ты?
— Катя, мы больше не будем встречаться, — сказал Костя. — Понимаешь, у нас будет ребёнок и… Нам надо расстаться.
Он замолчал. Потекли томительные, тягучие как мёд секунды.
— Сочувствую, — тихо ответила Катя.
Значит, выбор он сделал не в её пользу. А она столько времени ждала. Она верила ему. Не плакать! Не сейчас! Надо дожить до конца этого разговора, сохранив самообладание и память о себе, как о сильной женщине. А потом можно будет уткнуться в подушку и выкричать боль до последней слезинки.
— Кому сочувствуешь? — не понял Костя.
— Жене твоей. И ребёнку. Им не повезло с тобой. Ты трус, — сказала Катя и прервала разговор.
Чёрный прямоугольник телефона лежал на её коленях и молчал. А вдруг Костя сейчас перезвонит? Скажет, что ошибся, что жить без неё не может. Скажет, что любит и готов на всё ради неё. Рвущийся изнутри крик словно запутался, не мог освободиться. Катя сжала кулаки. Слёзы потекли по щекам, капали на безжизненный телефон. Катя ждала.
— Это пройдёт, — громко сказал знакомый голос.
Катя подняла голову и увидела на экране телевизора Юрия Николаевича. Директор сидел за тем же столом, что стоял сегодня посреди поляны. За его спиной была светлая стена, увешанная грамотами и дипломами. Синяя настольная лампа светилась мягким безопасным жёлтым светом, роняя на стол круглое пятно. Фотографии улыбающихся людей в деревянных рамках смотрели на Катю со стола.
— Это очень скоро пройдёт, — повторил он. Лицо его выражало уверенность и сочувствие. — Дело даже не в том, что время лечит. Ничего оно не лечит, глупости это. Дело в том, что ты взрослеешь и переосмысливаешь своё прошлое, свои поступки…
— Почему вы не оставите меня в покое? — спросила Катя. Душа её уже готова была взорваться истерикой, нужен был только толчок. И общество словоохотливого мужчины в чёрном костюме нужно было ей сейчас меньше всего.
— Потому что в горе нельзя оставаться в одиночестве. Кто-то должен протянуть руку помощи. Знаешь, ведь это был тупик. Такие отношения не приводят к долгой и счастливой жизни, — стал говорить директор рассудительным тоном взрослого человека, объясняющего ребёнку прописную истину. — Ты и сама это понимаешь. Ты умная девочка. Нельзя начинать отношения со лжи.