И вновь я утверждающе кивнул.
– Это же просто невероятно! А говорить умеешь?
А вот это и мне интересно. Я же во сне нахожусь, может здесь дракону подвластна человеческая речь? И собрался я уже сказать «умею», вот только всё, что у меня вышло – это издать звук:
– Р-р-ры!
– Так жаль, я драконий язык не знаю. Но что-то мы отвлеклись. Имя!
Она вновь погрузилась в себя, позволив мне рассматривать её стройную фигурку под полупрозрачным платьицем. Красивая, юная. Моей второй ипостаси очень нравится.
– Придумала! Я назову тебя Харди.
Я застыл, уставившись на неё. А ведь сокращённого своего имени я этой девочке не называл, представляясь Хардвином.
– Тебе нравится? – с долей нерешительности поинтересовалась она.
Я вмиг ожил, и закивал. Пусть будет Харди, ведь так звала меня в детстве мама. Надо же умудриться, так его угадать. Интересно, а как тебя зовут, юное создание? Но представляться девушка, видимо, не собиралась.
– Харди, ты такой краси-и-ивый, – протянула она, гладя по моей щеке.
Красивый?! Мимолётная растерянность перешла в ликование. Как ты там, двуликий, сказал, увидит она жуть жуткую – дракона, и будет мне визгу с просыпанием? А нет же, я – краси-и-ивый.
И ведь девчонка при этом совершенно честна, её мысли такие хрустально-чистые, что звенят тонкими голосами капели в тёплый ясный зимний день. Я не сдержался и довольно оскалился, обнажая свои зубы.
– И зубки у тебя такие белоснежные, а чешуйки бархатистые и нежные. Глаза – два прозрачных озера, а то, что жёлтых, так это даже интереснее. Харди, а ты можешь распахнуть свои крылья?
И вот как отказать, когда тебя так мило расхваливают? Могу, конечно. Распахнул. И меня окатило волной её чувственного восторга.
– Харди, а давай полетаем? Покатай меня на себе, пожалуйста, – и взгляд такой умоляющий.
Вот что у этих девушек с Земли за прихоть такая: полетать на драконе?! Сначала хранительнице межмирных врат приспичило покататься на моей спине, теперь вот этой. Ладно, это же сон, кто узнает? Покатаю. И я утвердительно ей кивнул, укладываясь в песок. А ещё пришлось помочь взобраться, подталкивая вверх лапой. Но когда она оказалась сидящей у основания моей шеи между двумя шипами костяного гребня, я немного успокоился: правильное место выбрала, да и будет ей за что держаться. Я встал, расправил крылья, и ощутил гамму восторженных эмоций. Интересно, как поднимусь ввысь, не окрасятся ли эти эмоции страхом?