В Фенсалире наставницы говорили, что их нельзя убивать. Вороны — это вестники, а могут быть и посланниками богов. Кто во что верит. Для меня они просто противные существа. Понаблюдав немного с высоты, ворон полетел дальше вдоль тропинки и скрылась из виду.
Проводив ее взглядом, я вспомнила, что там у пшеничного поля жила валькирия. Мама рассказывала мне, что эта воительница прибыла за ней, чтобы сопроводить ее в Нидельхейм после того, как мои деды договорились об их браке с отцом. Однако еще раз прогуляться от души у меня больше не было желания. Начинало смеркаться, а я так и не дошла до хижины старого жреца.
Ладно, пойду поговорю с Торви, может, она расскажет мне, что тут изменилось за последние годы. Уже все равно вечер. Отец, если узнает, что я не дома в такое время, начнет ругаться.
Я помню, как он был недоволен тем, что мама уходила куда-то и возвращалась по вечерам. Родители на моих глазах начинали кричать друг на друга, ругаться, сыпать упреками. Со стола летела посуда.
Отец был в молодости очень импульсивным, мама же — слишком ранимая. Поэтому их ссоры быстро заканчивались тем, что мама уходила в женский чертог, а отец брал кувшин и проводил ночи в избе своих служанок. Потом с утра появлялась ведьма Абелон и мирила их до следующей ссоры.
Интересно, как у них с Унн? Обижает ли он ее также, как мою маму, или стал мудрее? Да и характер, мне кажется, у этой ведуньи сильнее, чем был у моей мамы.
Торви в чертоге не было. Возможно, она подготавливала баню, обычно главная прислуга женского чертога именно этим занимается по вечерам.
Так и оказалось. Придя в сад к бане, я встретила Торви, которая складывала свежие полотна для вытирания и ночные рубахи. Я присела на лавку, осыпанную опавшими листьями яблонь.
— Скажи, старухи Абелон уже нет в живых?
— Ой, слава богам! — Торви дала мне в руки рубаху.
— Почему?
— Вредная старуха придумала для госпожи Унн какие-то опасные испытания, прежде чем она стала тут ведуньей.
— Ну, хорошо же, зато теперь в Нидельхейме есть сильная ведунья, — ответила я и скинула сапоги.
— Да, слава богам! — женщина тяжело вздохнула.
— И хижину ведьмы тоже снесли?
— Твой отец приказал.
— Ясно. Он никогда не относился к ней хорошо. А валькирия все еще тут, или она вернулась в небесный чертог Вальхаллу? — Я сняла плащ и положила его на лавку.