- Что ты наделала? – кричит он.
- Я не хотела, - лепечет та в ответ. – Это всё ты виноват!
А Кирилл вместо ужаса получает удовольствие. Его отец, в конце концов, обратил на него внимание. Он волнуется за него!
В итоге мальчика везут в больницу, а любовницу с огромными откупными отправляют восвояси. Семье скандал не нужен. Как выясняли отношение между собой родители, для Кирилла осталось загадкой. Ибо делали они это за закрытыми дверями. Для всех остальных ничего не произошло. Мама держала себя как ледяная статуя. Иногда наигранно улыбалась. Отец переживал, даже плакал, но на людях превращался в такую же ледяную статую. Два сапога – пара.
Мальчик довольно долго провалялся в частной клинике. По слухам с отравлением. Врачи боролись за его глаза, обоняние. На кожу обращали внимание в последнюю очередь. И они победили. Кирилл хорошо видит, различает запахи. Но лицо! Так как он был ещё очень юн, врачи не рекомендовали делать пластическую операцию. Мол, кожа сама заживёт и восстановится. Нужно только время. А уже в зрелом возрасте, если парня что-то не устроит, то можно немного подправить. Они были собой довольны. А вот его мать – нет!
- Какой позор! – сквозь зубы цедила она. – Он же урод!
- Марго, тише, прошу тебя, - останавливал его отец. – Мальчик и так много пережил.
- И всё благодаря тебе, - женщина не скрывала яда. – А сколько ему ещё предстоит пережить! Я не раз тебе говорила, подбирай любовниц с мозгами!
- Он подрастёт, мы сделаем ему пластику, и никто не заметит незначительного уродства, - отмахивался мужчина, игнорируя её яд. – С мозгами, я не могу. Они норовят занять твоё место.
- А сейчас? – не унималась женщина, пропуская шпильки в свой адрес. – Верни мне моего ангелочка!
Так что о частных школах, колледжах и прочих учебных заведениях мне можно было забыть. Но так даже лучше. У меня были самые лучшие частные учителя, которые приходили ко мне домой. Изучал я только то, что мне нравилось. Я не сидел, считая часы за партой. Не вбивал в голову всякий мусор. Математика, экономика, языки, теория искусства – замечательные предметы. И отец, видимо чувствуя свою вину, стал больше уделять мне времени. Он заменил мне друзей-одногодок, чему я был несказанно рад. Уже в четырнадцать лет, я стал правой его рукой. Не об этом ли я мечтал? Именно об этом. Но иногда мне становилось скучно.