Вместе со свежим воздухом внутрь проникла специфическая вонь, напоминающая одновременно кровь и бензин. Знакомый запах: Рина за годы мониторинга загрязнённых акваторий очень хорошо его изучила. Всё же постаралась дышать глубже.
Голубовато-бледный Фьют приникал глазом к «подзорной трубе», возбуждённо бил руками вокруг. Сообщил в ужасе и восторге:
— Там аллос! Всё, всё совпадает с описанием Капоса: длинное брюхо, высокие бока, башня из трёх этажей и рог на ней, на роге — лоскут цветной водоросли. Вы представляете? Они существуют! О не-е-ет…
Должно быть, так стонал Дарвин, попав в Эдемский сад и видя перед собой то самое дерево и говорящего змея. Рина и без подзорной трубы видела моторную яхту с двумя палубами: «Илона». После полугода ремонта, оформления бумаг, пробных погружений свой корабль ни с одним не спутаешь.
До яхты было всего ничего, полтора километра. Но как их проплыть? Очень уж трудное было погружение, дайверы теперь в луже утонут, не то что в бурном заливе.
— Надо уходить, пока его щупальца нас не зацепили, — рассуждал октопус. — У кальмара есть ручной режим, только нырнуть уже не получится. Попробуем скользить вбок у поверхности…
— Глянь, «Илона», — подал слабый голос Хонер. — Поплыли…
Он снова закрыл глаза, откинулся на губку.
Рина, преодолевая дурноту, решительно заявила:
— Фьют. Нам нужно к яхте. — И ткнула пальцем в покачивающуюся на волнах «Илону».
— К алласу?.. — От страха и непонимания тот стал чуть не прозрачным. — Нет, нет, скорее бежим, а то он нас заметит…
— Это наш корабль. — Рина села и поморщилась от резкой боли в висках. — Если возможно — плывём туда.
Фьют выдохнул воду толчками — так человек произносит в растерянности «Па-па-пам». Прощёлкал тихонько:
— Аллосы — ваши корабли?..
— Да, — устало подтвердила Рина. — Конкретно тот — мой, и нам с Хонером необходимо на него попасть.
Октопус отпрянул, вжался в стену кальмара.
— Аллосы пожирают всё кругом… Как и демоны. Корабли уналашей!
Фьют покрылся жёлтой сеточкой, которая ходила по всему телу, словно кто-то переключал на экране схемы железнодорожных путей. Послышались тихие щелчки; казалось, он дрожит от жуткого открытия, смысл которого ещё только начал проявляться:
— Так вы вовсе не каланы?.. Вы… Вы уналаши? На самом деле?.. А я-то… Я-то, получается, дурак. Старый пустой полип. Вы провели меня, да? Но как? Ведь с ниеттой невозможно врать!