— Что это? — напряглась Рина.
— Я хотел спросить у тебя. Может, рыбы мечут икру? Но пахнет совсем не икрой. И не чернилами. — Фьют стал бугристым, по нему тревожно бегали жёлтые ромбы. — Кажется, в древних кристаллах ничего не было о подобном явлении.
— Бери правее, может, уйдём от него.
Пилот погнал кальмара прочь, однако проплыли они не много: чёрная дрянь была и тут. Рина привстала:
— Не дай ей попасть внутрь!
Кальмар прекратил гонять воду через сифон, края мантии сомкнулись.
Собственное сердце билось слишком часто, нельзя так много дышать — пузырчатые подушечки и так уже плохо справлялись. Ещё и Хонер проснулся, поднялся:
— Чё происходит?
— Тихо! — Рина попыталась взять себя в руки, успокоила гидролога: — Ложись обратно, дыши аккуратно. — И скомандовала: — Давай, Фьют, всплываем.
— Наверху тоже идёт тьма.
Действительно: на восьми метрах уже должно быть светло. Компьютер показывал два часа дня, но толщу воды не пронзали солнечные лучи, стоял серый сумрак.
— Кислорода реально нет! — Хонер сел и скрючился, схватившись за горло.
Фьют потрогал пузырчатые подушечки.
— Регенераторы перестали работать. Очень грязная вода, они чувствительны…
— Всплывай! — рявкнула Рина. — Но только не резко, по метру в минуту.
Они с Хонером подключили пони-баллоны, хотя те и были почти пусты. С Барракудой происходило неладное: кальмар вздрагивал, вскидывал без толку щупальца, вертелся то влево, то вправо, медуза моталась туда-сюда по салону — вдруг лопнет?..
Фьюту болтанка не мешала — он прилепился присосками к стенам и уговаривал своего «коня», даже кричал на него, хлестал щупальцами. Кальмар перевернулся хвостом кверху — и прянул туда, в чёрное облако. Вокруг сжалась тьма; компьютер показывал: глубина шесть метров… Пять… Три. Два.
Поверхность!
Сквозь прозрачный бок кальмара резануло солнце. Рина зажмурилась, Фьют заскрежетал: его чуткие глаза никогда ещё не подвергались такому испытанию.
Проморгавшись, Рина сбросила шлем с бесполезной уже маской: пони-баллон пуст. Хонер тоже избавился от своего, уставился наружу. Волны перекатывались, бликовали, однако казались ненормального цвета… или зрение ещё не восстановилось? Километрах в трёх виднелся берег, ледники перемежались покрытыми тёмным лесом горами.
Фьют справился с непривычным светом, только руками всё ещё прикрывал оба глаза. Он гладил стены своего корабля, стучал по ним, дёргал за бахромки, свисающие с потолка, но кальмар оставался недвижим.