– Высоту пирамиды Хеопса можно сравнить с пятидесятиэтажным небоскребом...
И вот перед нами нижняя усыпальница. Огромный каменный зал... Неужели никто не видит тени на стенах, что змеями скользят к потолку?.. Извиваются, будто танцуют...
Потом мы двинулись к погребальным камерам царицы и фараона, туда вела поднимающаяся вверх Большая галерея. Потом бродили по коридорам, ведущим к шахтам, а я шарахалась от каждой тени...
Внутри пирамиды, к моему удивлению, не оказалось никаких декоративных росписей, кроме маленького портрета в проходе к палате царицы. И оттуда на меня смотрел зверь с алыми глазами. Я замерла, не в силах что-то сказать, и поняла, что снова никто не видит никакой чертовщины.
"Я слишком впечатлительная", – убеждала я себя, закрыв глаза и едва сдерживая дрожь, пока все остальные продолжали разговор. Хотелось бежать из этого каменного гроба как можно дальше. Но никто не обращал на меня внимания, всем было безразлично, что я едва стою на ногах — и это злило, придавая сил.
К счастью, вскоре мы покинули коридоры проклятой пирамиды и отправились смотреть на экспонаты на южной ее стороне, которые были найдены при раскопках. Шеф мой долго стоял возле Солнечной Ладьи, и а я уже не могла видеть ничего, связанного с этой культурой, все вызывало во мне страх.
Наконец шеф отправился выбирать сувениры на память... и я смогла отойти в сторону, отвернувшись от пирамид. Следующей нашей целью был Большой Сфинкс, но мне удалось убедить всех, что я слишком плохо себя чувствую. Мне, конечно, поверили, ведь внутри пирамиды было сухо, жарко и пыльно. А людям, страдающим клаустрофобией, астмой или болезнями сердца и вовсе не стоит заходить в эти коридоры... Едва избавившись от надоедливых продавцов, я вернулась в отель, надеясь, что эти страшные чувства забудутся как можно быстрее.
И вот они вернулись.