Но тут в дверь постучали, отвлекая от столь важных размышлений. Дверь в светлицу скрипнула, и на пороге возникла Палашкина тень:
- Матушка, пришёл человек, ожидает... Я уж и фонарь припасла.
- Ладно, идём, - произнесла Софья нарочно недавленым голосом.
Они быстро прошли по переходам, вышли н мощёшый камнем двор. Грязи хоть не было.. И очутились в сторожке. Палашка, умница, закрыла лверь на замок, и обернулась на хозяйку, ожидая похвалы. Но та смолчала. Здесь была всего одна комнатка со столом, на котором горела сальная свеча, и стояли четыре стула. Увидев кто вошёл, тайный гость вскочил, и встал у стены. Но царевна, милостиво махнула рукой, разрешая присесть. И сама села напротив. Пелагея встала за спиной хозяйки.
Незнакомец снял войлочную шапку, повернул голову к образам, троекратно перекрестился и низко-низко поклонился.
- Пришёл я с тайной вестью. И правду говорю, вот тебе святой крест, царевна!
- Ну говори...
***
- Служником я тружусь при патриаршем подворье. Плата мне небольшая, да грех жаловаться, на хлеб хватает. Так, прошлым днём дел было немало- разгрузил две подводы с дровами, затем десять мешков муки, два мешка соли, три бочонка рыбы солёной. Два бочонка солёных огурцов. А те огурцы, так на диво хороши, потому как братия непременно смородиновый лист пользует для сего дела...
- Да ты к делу... - оборвала царевна столь заковыристую речь.
- Ну вот, я и говорю... В подпол много чего перенёс, а тут, спустившись вниз за инструментом, заметил я в каменной подклети свет....
И мужчина со значением глянул на царевну, пригладил свои рыжие волосы, и продолжил:
- Темно там... Шёл долго, страшно там, во мраке. Испугался сильно, но шёл. Я прокрался осторожненько, заметил отца Савватия, из Архангельского Собора, да не один он был...
Тут уж сама Софья не сдержалась, да хлопнула ладонью по столу, и пробурчала:
- Не томи, злыдень!
- Так вот, - продолжил он, - боярин Ромодановский это был. А с ним с десяток его холопов. Тащили куль тяжёлый, да гроб каменный, видно, то нелёгкий. Отец Савватий пустил их в подпол собора. Меня не заметили.
Софья положила под тяжёлый подбородок ладонь, да так и впилась взглядом в вестника. Тот ах к стене отодвинулся, испугался..