Не выдержав, я все же решил поймать свою невесту, хотя уже сомневаюсь, что она таковой остается, и поговорить. После уроков я заметил её в столовой и решил подкараулить на выходе.
— Софья, подожди! — окликнул я. — Нам надо поговорить.
— Нам не о чем разговаривать, Макс. Ты решил, видимо, и меня в жены взять, и в то же время хорошо время проводить с Аллой на стороне. Может, и правильно вышло, что она забеременела, иначе я даже бы не подозревала, что ты за подлый человек, — она вырвала свою руку из моих ладоней и отошла на шаг. — Не подходи ко мне, Макс…
— Софья, о чем ты говоришь? Я люблю тебя, у нас скоро… — начал я убеждать свою любимую.
Но она положила свою ладонь на мои губы.
— Нет нас, Максим, есть ты и есть я. Ты ошибся, выбрав не ту девушку. Я тоже ошиблась, поддавшись твоим речам. У тебя есть беременная девушка, которая вскоре должна подарить тебе малыша. Будь счастлив и не преследуй меня больше, иначе мне придётся перевестись в другой институт, а я уже привыкла здесь.
Больше ни слова не сказав, она повернулась и вышла, я последовал за ней и увидел, как она садится в машину к Руслану – завидному жениху нашего института, богатенькому и перспективному мальчику. Я усмехнулся: правильно, кто я и кто он? Мы словно небо и земля, огонь и вода, как по внешности, так и по характеру. Жгучая обида, душевная боль и сомнения так измотали меня, что к вечеру я напился. Только после трех дней беспробудной пьянки стал понемногу приходить в себя. Оглядевшись, в первую очередь обратил внимание, что нахожусь в незнакомой комнате. Я лежал на двухспальной кровати, сбоку находился трехстворчатый белый шкаф и две прикроватные тумбочки с обеих сторон кровати. На полу лежал кремового цвета турецкий ковер с длинным ворсом.
Тут открылась дверь, и в комнату зашла Алла. В руке у нее был поднос, на котором стоял кувшин с водой и стакан с непонятным белым порошком. Она молча налила воды и, помешав содержимое стакана чайной ложкой, подала его мне.
— Пей, легче станет.
— Что это? Надеюсь, ты не хочешь меня отравить?
— Ребёнок мне не простит смерть своего отца, поэтому это всего лишь абсорбент под названием «Полисорб». Надеюсь, слышал про такой.
— Зачем тебе это все? — поинтересовался я.
— Я же сказала, что ребенок меня не простит.
— Хватит, Алла, не начинай. Если бы я точно знал, что это мой ребенок, то согласился бы выплачивать алименты – на большее не рассчитывай. Я люблю Софью.