Помолчали. Гаяр привычно отслеживал обстановку, Дея смотрела вдаль, то ли на море, то ли вовсе в никуда. Но, удивительное дело, идущего к ним человека заметила как бы не раньше, чем Гаяр. Встрепенулась, прошептала:
— Вон… Идет!
— Вижу, — отозвался Гаяр, зафиксировав взглядом незнакомого парня. — Щиты умеешь ставить?
— Какие щиты?
— От проклятий. Если встреча пойдет не в мирном русле, прикрыться сможешь?
Она прерывисто вздохнула.
— Не знаю. Вроде бы умею, но… На уроках, понимаешь?
— Понимаю, — Гаяр нащупал ее руку. Пальцы ледяные. Волнуется гораздо сильнее, чем показывает. — Хорошо, что ты сама понимаешь.
— Что?
— Разницу, — хмыкнул он. — Под руку не лезь, найди себе укрытие и, чуть что, прячься. Поняла?
— Д-да…
— Вдохни, выдохни, улыбнись.
— Зачем?!
— Чтобы не бояться, — с улыбкой ответил он и встал.
Парень остановился в пяти или шести шагах от них. Гаяр откровенно, демонстративно рассматривал его. С ног до головы. От растоптанных беговых туфель и недорогих мешковатых брюк до затертого воротничка клетчатой рубашки и давно не стриженных каштановых в рыжину лохм. Широкое простоватое лицо с россыпью веснушек, серые глаза, рыжие брови… впечатление убогое. Вот только, скорее всего, это впечатление тщательно и вдумчиво создавали. Как раз для тех случаев, когда нужно принизить образ семьи.
Гаяр кивнул этой мысли и спросил:
— Откуда ты такой взялся?
— Откуда взялся, там уже нет, — дерзко ответил посланец. — Босс вас приглашает на завтрак. Вас и девушку.
— Веди, раз приглашает, — Гаяр подал руку Дее. — Пойдем.
Завтрак ждал в административном здании – там, как оказалось, часть первого этажа занимало небольшое, на десяток столиков, кафе. «Босс» ждал, сидя за дальним столиком у окна, и, едва они вошли, поднялся навстречу.
— Гай, рад тебя видеть.
— Сколько ж мы не виделись и начерта ж мы встретились. Для вас всех – Гаяр.
— Как скажешь. А вот я не обижусь, если будешь называть меня как прежде, Каем. Будь добр, представь меня своей очаровательной спутнице.
Гаяр покосился на Дею. Та, заметив его взгляд, на мгновение опустила ресницы. На щеках вспыхнул румянец: то ли «очаровательная» смутило ее, то ли показалось издевкой. Хотя белая в обтяжку футболка и графитно-серая мужская ветровка вполне ей шли. По крайней мере, создавали интересный контраст. Да еще в сочетании с милым личиком и распущенными золотистыми кудрями.