Аэриса передала ключ от машины слуге, который услужливо ждал у входа. У мамы всегда было множество слуг. Люди для всего: один подавал полотенца, другие убирали только шкаф с ее одеждой, третьи занимались садом, четвертые территорией дикого леса, пятые и шестые заботились о псах и лошадях. По мнению Аэрисы эта армия слуг была совершенно не нужна и служила лишь единственной цели – показать гостям, что семейство Дарк велико и могущественно, и может позволить себе не только нескольких личных водителей, но и отдельного специалиста по маникюру и отдельного по педикюру.
Юноша в красной ливрее, привет из 18 века, проводил Аэрису в родной дом. Он встретил ее восхищенным взглядом, выдающем в нем одного из фанатов древней крови. Других слуг мама в доме не держала.
Дочь Аделина встретила в зимнем саду, где медленно вяли раскидистые южные пальмы. Их сменились десятки, если не сотня за последние годы, потому что Аделина не желала устанавливать для них специальное освещение, компенсирующее скудное октавийское солнце. Все в мире должно было подчиняться прихоти Аделины Дарк, а нехорошие пальмы не желали этого понимать. Вот и умирали год за годом.
– Какой безвкусный свитер! Я понимаю, что сейчас мода на oversize, но подобные вещи никому никогда не идут. – вместо приветствия произнесла ее мать. Аэриса расцеловала ее в щеки, не придав значения словам. Она уже давно вышла из возраста, когда они могли ее смутить или ранить.
– Вкусом я никогда не отличалась. Посмотри на моего жениха, – произнесла она в ответ, возобновляя привычную игру в «я терпеть не могу Аэрто». Ох, как она рыдала, когда узнала, что добрый, смешной мужчина, который катает ее на спине – на самом деле ее будущий муж. Обычно девочки мечтают о том, чтобы выйти замуж за принца, но когда принц этот – твой кузен, и женитесь вы лишь для того, чтобы порадовать народ, становится нестерпимо горько.
– Не смей говорить подобного об Аэрто! – Аделина Дарк легко выходила из себя, стоило кому-то усомниться в совершенстве старых родов итхисов. Аэриса улыбнулась, присаживаясь на любимое кресло и подзывая молчаливого слугу, который подавал напитки. От кофе ей пришлось отказаться, все-таки ее тело не очень хорошо подходило для деторождения и вынашивания, и приходилось придерживаться нескольких не сложных правил, чтобы не навредить ребенку. Поэтому Аэриса попросила чай.