– Тяжело ранил аптекаря, неора Таррейру. Я пришел его допросить как свидетеля, но нашел только почти бездыханное тело и стоявшего над ним с ножом мужчину, лица которого я не успел разглядеть. Вызвал целителей по эфирофону и погнался за преступником. Надеюсь, неор Таррейру остался жив.
– Ты можешь позвонить в больницу и узнать, пока мы ждем твою сестру, – предложила Асену.
– Отличная мысль! – оживился Ризу.
– Всё, я закончила! – отчиталась Асену, убирая руки. – Могу еще промыть, нужное зелье у меня есть.
– А зашивать? – с непонятной надеждой взглянул на нее Ризу.
– Зашивать не буду! – категорически отказалась Асену. – Пусть твоя сестра зашивает, у нее в этом опыта в любом случае больше, чем у меня. Даже если сейчас она пользуется одними зельями, в училище она должна была практиковаться зашивать раны не только на муляжах, но и на пациентах.
– Ну пожалуйста! – Ризу сложил руки в умоляющем жесте и сделал такое преувеличенно-жалобное лицо, какое никак нельзя было ожидать от взрослого мужчины, тем более – дознавателя.
– Вот артист! – укоризненно покачала головой Асену. – Может, на твою мать или сестру подобные пантомимы и действуют, но на меня нет.
– Такая прекрасная и такая жестокая! – Ризу закатил глаза и картинно распластался на диване, изображая безграничную скорбь.
– Как тебя вообще в КГКД-то приняли, такого… – подобрать подходящее определение Асену не смогла.
– Несерьезного? – подсказал Ризу, и когда девушка кивнула, ответил: – Дознаватель должен уметь становиться любым.
Асену непонимающе нахмурилась, и он продолжил объяснения:
– Нужно уметь подстраиваться под любого собеседника и любую ситуацию, причем очень быстро – от этого может зависеть не только успех допроса, но и твоя жизнь.
– Хочешь сказать, что надеялся повлиять на мое решение этим представлением? – не поверила Асену.
– Нет. – Ризу широко улыбнулся. – Я прекрасно понимаю, что воздействовать на тебя можно только солидными логичными аргументами.
– Но чего же тогда ты хотел этим добиться?
– Чего хотел, того и добился. – Ризу снова улыбнулся.
– Это страшная тайна, ради обладания которой мне придется зашить твою рану? – предположила Асену.
– Идея заманчивая, но нет – этот секрет я раскрою тебе без всяких условий. Мое дуракаваляние привело к тому, что ты перестала считать меня опасным.