– Живее, – тихо и грозно сказал ненавистный мне мужчина, что показался из-за двери.
Не то, чтобы я ожидала приветствия и радостных объятий после столь долгого отсутствия, но настолько сухо меня еще не встречали. Были скандалы, истерики, рукоприкладство, однако так сухо и нейтрально я еще не возвращалась в этот дом. Даже скучно, я же успела приготовиться к любым последствиям кроме подобных.
Шаг ускорять я не стала. Вместо этого пробежалась глазами по мужчине. Короткий, сильно полный, полысевшая голова, маленькие ножки, подобие усов на верхней губе (слишком жидкие, чтобы назвать их усами), хорошо хоть бороды не наблюдается. Словом, дядюшка не изменился. Одет был в один из своих самых роскошных костюмов бордового цвета (и почему до сих пор он не понял, что выглядит неуклюже в этом?), несколько колец на руках, печатка с гербом рода, амулет на шее от внушения.
Ничего не меняется уже столько лет. Дядюшка обожает свое богатство и не упускает ни одного повода, чтобы похвастаться количеством золота. Как будто это кому нужно….
– Что ты плетешься? – недоуменно посмотрел на меня дядюшка и резко мотнул головой в сторону кабинета, говоря «живо внутрь». И как только шея не хрустнула от такого движения.
Состряпав повиновение на лице, покорно опустила голову, в несколько шагов преодолела расстояние до двери и шмыгнула внутрь.
Богатая остановка этой комнаты меня всегда напрягала – слишком много золота и все того же бордового. Бзик на хвастовстве своего богатства дяди вылился в планировке его кабинета. Два больших дивана друг напротив друга и круглый столик по центру с прозрачной крышкой, огромное окно на всю стену и стол у этого окна. Тут не было книг, шкафов с необходимыми писчими принадлежностями, тетрадями и амбарными книгами. Зато было все обустроено для принятия дорогих гостей: вино, бренди, коньяк и другая алкогольная бурда различных цветов и всегда начищенные блестящие хрустальные бокалы.
Неожиданностью стало присутствие на одном из диванов постороннего подобия мужчины. Такой же коротенький, как и дядя, со стороны выглядел круглым колобком, лысый, с маленькими глазками и пренебрежением во взгляде. На каждом его пальце сверкали разноцветные перстни, шея была завешана как амулетами, так и просто украшениями. Такую безвкусицу редко где встретишь.