Когда-то мисс Альенора Нортон была права, сказав подруге, что Вильям Тьюри желал не ее, а то, что ее отец мог забрать его в Лондон: не только горячая любовь руководила Вильямом, когда он просил ее руки, но и ожидание того, что Альенора возвысит его.
«Если бы только отец Бригиды в свое время смолчал, сейчас бы мы были при дворе, – невольно подумал Вильям, наблюдая за приближением властителя Англии. Бросив быстрый взгляд на супругу, он заметил, каким бледным вдруг стало ее лицо. – Бригида испугалась… Чего тебе бояться, супруга моя? Ты не принесла мне возможности подняться выше, так я возьму эту хрупкую лестницу в свои руки и поднимусь сам. Буду льстить и подыгрывать Его Величеству, но и ты не оплошай»
– Очаруй его, Бригида, – шепотом приказал он жене.
– Кого? – удивленно шепнула та в ответ, изумленная происходящим.
– Короля, – несколько раздраженно уточнил Вильям.
– Очаровать? – Бригида непонимающе взглянула на супруга, однако тот уже радостно улыбался и не смотрел на нее: Его Величество король Англии стоял прямо перед Тьюри.
– Ваше Величество! Какая невероятная для нас, скромных провинциалов, честь видеть вас в нашем замке, – учтиво сказал Вильям, сняв свою меховую шапку и принеся королю низкий поклон.
Бригида не промолвила ни слова, но грациозно присела в низком реверансе. Ее взгляд был опущен вниз, так как она боялась смотреть на короля. Но чего она страшилась, не понимала она сама: должно быть, это гнев на него принял такую изощренную форму и объял все ее существо.
– Я направлялся на север. Говорят, там развелось слишком много лис. Узнав об этом, я тотчас сел на коня и поспешил избавить моих подданных от нашествия этих рыжеволосых воришек, – добродушно ответил на льстивое приветствие король Генрих.
– Вы так великодушны, мой король. Уверен: с вашей помощью жители тех местностей больше никогда не будут иметь такое неудобство, – очаровательно улыбнулся Вильям.
– Лисы погубили добрую половину крестьянской живности. Нужно спасать этих добрых христиан, – пожал плечами Генрих, скользя взглядом по лицам семейства Тьюри. Он потрепал малышку Екатерину по маленькой ручке, затянутой в толстую варежку, и заметил: – Какое прелестное дитя. Вырастет, будет красавицей. Но она не в отца пошла, а, должно быть, в свою мать, которую называют «Пламенной розой!» – Он взглянул на молчаливо стоящую мисс Тьюри и снисходительно улыбнулся. – Вижу, что молва не лжет. Но не желаете ли подарить мне хоть один ваш взгляд, моя леди? Что такого занятного вы видите на этом белом снегу?