Напарники мои занялись пирожными, которым требовалось время для того, чтобы пропитаться и набрать вкус и аромат. Я же сверилась со списком заказов, ничего там для себя не нашла и принялась ставить опару. Завтра раньше всех мне предстояло явиться на работу, замесить тесто и напечь пирожков и сдобных булочек до открытия лавки. Привычно, не задумываясь о том, что делаю, я отвешивала муку, подогревала воду, распускала дрожжи.
— Сделать тебе заготовку для начинки? — поинтересовалась Динэль.
— Давай.
Пирожки у нас продавались в основном сладкие, чтобы ароматом жареного лука, мяса и рыбы не пропиталась остальная выпечка. Исключением были начинка из сыра с ветчиной и творога с зеленью. Зелень для этого поставляла моя матушка. А так пекли с яблочным повидлом, со свежими яблоками, с грушевым конфитюром, разными ягодами и орехами. Ну и сладкие с творогом.
— Помогла бы лучше мне с кремом, — возмутился Арут. Сам он готовил на водяной бане заварную основу. Динэль же предлагал взбить масло. Она недовольно поджала губы, сверкнула глазами, но ничего не сказала. Однако это ничего не значило, она потом обязательно припомнит мужу и возмущение, и командный тон.
Я занималась с опарой. Супружеская пара собирала и украшала пирожные. Потом Арут взбивал яйца для бисквита и выпекал новый бисквит для послезавтрашних пирожных.
Когда мы закончили, лавка уже закрылась и Эрин ушел. Выключили печи и плиты, убрались и отправились домой.
На прощание, перед тем, как свернуть на свою улицу, Динэль ехидно выдала:
— Ты бы все-таки тоже проверила приданое, а то вдруг...
— И проверю, и проветрю, не переживай.
Не то чтобы Динэль сильно переживала за меня, скорее это осталось еще с тех времен, когда мы втроем только устроились в новооткрывшуюся пекарню при кондитерской лавке. Тогда мы обе соперничали за внимание Арута. Но он выбрал Динэль, оказавшуюся ему больше по вкусу. Однако она с того времени бдительность не теряла, тщательно оберегала свое сокровище и очень мечтала, чтобы я, наконец, тоже вышла замуж и перестала представлять для ее брака опасность. Хотя я и не собиралась лезть к Аруту. Выбрал, так выбрал. В чужую семью лезть — последнее дело.
Раскисшие от дождей опавшие листья неприятно скользили под ногами, пахло сыростью, дул несильный, теплый ветер. Поскорее бы все-таки выпал снег, тогда станет повеселее, а то возвращаться вечером в такую погоду довольно тоскливо. Хорошо хотя бы дождь закончился, а то весь день моросил.