Я нырнула в свою комнату и заперлась. Кейр попробовал открыть, постучал, потоптался немного и ушел. Ведь считает ведь себя невиноватым!
Я положила ворона на кровать, еще раз тщательно его осмотрела, убедилась, что у Агеши ничего не болит, только тогда успокоилась. В комнату мне поставили небольшой холодильник, где я хранила корм для птицы. Кое-что, впрочем, прятала и для себя. Открыла его, достала сегодняшнюю порцию мешанки из отварного зерна, кусочков мяса и овощей. Агент сразу пришел в себя, соскочил к кровати и бодро подскакал к миске. Я погладила черную спину. Пернатый потерся о мою руку головой, как кот, и вернулся в еде.
Настроение у меня после дня покупок было не очень хорошее, теперь же совсем испортилось. Я переоделась в пижаму, легла в кровать, ворон пристроился рядом на подушке.
С одной стороны, я очень переживала из-за ссоры с Кейром, мне очень хотелось пойти и помириться, с другой стороны, он не должен себя так вести, не должен был поднимать ногу на моего фамилиара.
Завтра точно поеду домой ночевать. Поставила будильник на пораньше и легла спать. Сны мне в ту ночь снились очень беспокойные. Будто хожу я по бестиарию с новой большой метлой, подметаю, а везде за мной ходит маленький мальчик, лицо которого я разглядеть не могу, и мешает мне.
ГЛАВА 2
Утром я собрала кое-какие вещи, завтракать не стала и, оседлав метлу, полетела в направлении центра города. С Кейром желания общаться не было. Залетела домой, чтобы забросить сумку и оставить Агешу, раз я сегодня ночую тут, пусть ворон подождет меня дома.
Мама и Афрон Картович еще не ушли на работу, степенно сидели и кушали, так что от завтрака и мне отвертеться не удалось, да я и не слишком старалась. Опоздать я не опасалась, потому что вылетела сильно заранее, можно было спокойно покушать.
— Что-то случилось? — проницательно спросила мама после того, как я доела кашу и принялась за кофе с ванильными хлебцами.
— Да... — я отмахнулась. — Небольшие разногласия с Кейром.
— Дочка. Может, ты торопишься со свадьбой? Если вы сейчас ссоритесь, то что потом будет? Когда замуж выйдешь, к маме уже не убежишь, — на мамином лице были искренняя тревога и переживания.
— А что же ты меня в дом не пустишь? — удивилась я.
— Я-то пущу. Но ты обдумай еще раз все. А если дети будут? Тоже убежишь?