- Нет, чтобы просто порадоваться за людей.
- Я хочу для разнообразия порадоваться за себя, - пробурчал Летчик. – Девчонки, дома, тачки – чего все мимо меня-то?!
- Тоже хочешь в белых штанах?
- Каких еще штанах?! Вот ты видел Ромкин дом?!
- Когда ты, наконец, успокоишься? Ты только год как перестал ныть из-за того, что у нас с Миланой есть свой коттедж.
- Кстати, да, вот ты еще! Коттедж и ресторан бесплатный! Несправедливо! – Летчик развернулся навстречу вошедшему Дюхе. – Ну, и чего Леська хотела?
- Не твое дело, - ответила гончая, садясь в свое кресло. – Даня, продолжишь всюду совать свой нос – станешь выглядеть, как Тихо Браге.
- Это еще кто?
- Известный астроном и алхимик. Ему на дуэли отхватили большую часть носа, - сообщил Бедуин.
- На что это вы намекаете? – насторожился Летчик. Бедуин отмахнулся и защелкал клавишами компьютера, а Дюха уткнулся в свои бумаги. Летчик молчал минут десять, поглядывая то в ноутбук, то в окно, то на остальных, но потом не выдержал:
- И все-таки я считаю, что меня здесь недооценивают!
- Тебя здесь переоценивают! – пробурчал Барик. – Данька, если не заткнешься, я оторву тебе руки и воткну вместо них ноги! Хотя не думаю, что от этого в твоей работе что-то изменится.
- Да между прочим я… - в этот момент раздался сигнал, сообщающий об открытии постовых ворот, и Летчик, развернувшись, подъехал на кресле к пульту управления. – Это Ромка!.. блин, не видно, кто там у него в машине!
- Сядь и перестань кудахтать! – резко сказал Бедуин. – Постарайся хоть на десять секунд произвести хорошее впечатление!
- Я всегда произвожу хорошее впечатление! – возмутился Летчик. – Вот например мне недавно сказали, что я… - тут входная дверь распахнулась, и в постовой зал стремительно вошла высокая девица лет двадцати пяти, в серых джинсах, серой же джинсовой жилетке и белой короткой майке. Кожа девицы была интересного цвета молочного шоколада, большие темные глаза смотрели с жадным интересом, густые черные волосы были собраны в тугой узел почти на макушке, и из него выбивались бесчисленные мелко вьющиеся пряди. Из прически крест-накрест торчали толстые шпильки с синими камешками на навершиях и шариковая ручка. В руках девица держала большой букет садовых ромашек, которые на фоне ее темной кожи казались ослепительными, и такими же ослепительными оказались ее зубы, когда она широко улыбнулась.