— В протезе должна быть начинка, провода всякие, штырьки. А тут — пусто. Как же парень действовал этой рукой, хватал палки?
— Да кто-то явно заливает.
Конечно же, Мира не верила ни единому слову из жуткого рассказа. По шестнадцать лет людям, а всё страшилки сочиняют.
— Хорошо, мы сегодня отчаливаем, — рассудила Даха. — Ты одна остаёшься, Мирка, смотри, осторожнее.
— Ага, посоветуй, — окрысилась она.
— Главное, купаться не ходи, — запретила Тонька.
Девчонка была плоская и белая, как сосновая доска, и боялась даже цикад. Когда мчались на автобусе по горной дороге, все хохотали на поворотах, а Тонька сидела впереди и визжала в ухо водителю: «Ой, потише, дяденька! Ой, потише!» Испортила всё удовольствие.
Взяла злость: уезжает, оставляет подругу, ещё указывает. Сама плавает хуже кондовой «Нокии», а Мира брасом мальчишек обгоняет.
Не желая смотреть на сборы, она переоделась в бриджи с майкой и специально пошла к морю. По дороге представляла себя на исследовательском судне, как наблюдает за группой дельфинов, записывает их сигналы. В океане полно опасностей: акулы, пираты, шторма. Было дело, Рина с напарником ныряла возле Алеутских островов, «морские котики» приняли дайверов за шпионов — и еле удалось уйти за российскую границу. Ещё тётка рассказывала, что видела город осьминогов на дне. Девчонки на такую новость только посмеялись, но что они понимают?
Пляж теперь казался ужасно пустынным, бескрайним, белая коса нежным овалом уходила к дальним горам, а пенные гребни заворачивались барашками и падали на неё, словно русые кудри. В дымке висел оранжевый кокон аэростата связи, к обеду он совсем близко подходит к берегу.
Мира отстегнула смарт-браслет, смартик по-простому, разделась и легла на тёплый песок — полотенце забыла. Мерный рокот волн усыплял, только мошки не давали отключиться, они садились на кожу и ползли.
Вдруг что-то холодное скользнуло в ухо, куснуло!
Подскочив, Мира принялась прыгать на одной ноге и бить себя по уху, пытаясь вытряхнуть неведомую дрянь. Левая половина головы онемела — кажется, и прибой тише! Не хватало оглохнуть.
На песок выпала жирная чёрная пиявка, извиваясь, зарылась в него.
— Гадость! — содрогнулась Мира и побежала смывать насекомых.
Вода оказалась прохладная, чистейшая. Даже когда ноги перестали доставать дно, было видно, как разбегаются крабы по камням, облачками проносятся стайки мальков. Мира набирала воздуха, плыла и плыла над колышущимися водорослями, словно она птица и летит над лесом, и дыхания хватало на целых три минуты.