До глубокой ночи я сторожила «принца», не смея отойти хоть на метр. Прислушивалась к размеренному дыханию, следила за тем, как розовеет бледная кожа. От долгого сидения все тело затекло, но оставить свой добровольный пост я не смела. Казалось, стоит только отойти от Ваньки, как ему непременно сделается хуже. Будто мое присутствие могло хоть сколько-нибудь облегчить его состояние.
Ближе к полуночи я не выдержала, подползла ближе к гостю и принялась гладить по волосам, приговаривая, что все будет хорошо. Я просила его возвращаться, обещала, что тут «принца» ждут настоящие чудеса, прекрасные моменты и исполнение всех-всех желаний, даже самых заветных. Рассказывала про свою жизнь, про то, что не сдаюсь, хотя отец несколько лет назад умер, от матери мне достаются редкие звонки с нравоучениями, а учеба в институте – единственная отдушина закончится уже летом. И что делать дальше, я еще не придумала.
Я словно никак не могла прижиться в родном городке, не могла найти свое место. Пробовала разные подработки, перебирала, а отыскать что-то свое не получалось. И совета спросить было не у кого. Маму интересовал лишь вопрос моего замужества, а подружек за двадцать два года я так и не завела. Их всех интересовали парни, тусовки и косметика, я же сторонилась подобных развлечений и считала себя страшно несовременной. Возможно, все дело в том, что воспитанием моим в основном занималась бабушка и привила свои ценности, столь непопулярные в наше время.
– Меня тоже растила бабушка, – открыл вдруг глаза Иван.
ГЛАВА 4
– Ванька! – счастливо взвизгнув, я бросилась ему на шею. За эти несколько часов молодой мужчина таким близким для меня сделался, словно родным. – Как ты? Болит что-то? Приезжала скорая, врачи сказали, что у тебя обморожение и что тебя нужно греть. Я так испугалась, ты же не дышал почти, бледный такой был. И документов мы у тебя не нашли, а без них в наши больницы лучше не попадать, сам знаешь… – я тараторила и тараторила, вместе со словами выпуская наружу весь страх и напряжение, что сковывали меня.
– Уймись, дева! – раздраженно осадил Иван и смерил строгим взглядом. Под воздействием этих стальных, слишком много чего повидавших глаз я оробела, будто сама незваным гостем была, и медленно сползла с мужчины. – Голова от тебя болит. Лучше восстанавливающего эликсира мне принеси или настойку хоть какую-нибудь.