Каждый приносил с собой что-то вкусное, чтобы девушке было что взять с собой в дорогу. Миларина не отказывалась, сразу накладывала стазис и на пирожки, и на пироги, и на многое другое, что ей предлагали взять с собой. Кто знает, вдруг не получится нормально поесть в Академии, а так девочка с голода точно не умрет.
Мать, смотревшая на дочь, вдруг ощутила укол в сердце, у нее появилось странное предчувствие, что совсем скоро изменится не только жизнь ее дочери, но и ее собственная. Откуда взялось такое чувство, она и сама не знала. Все эти годы она упорно пыталась вспомнить, что же тогда произошло, но при малейшей попытке голову разрывало от боли, а шею сдавливало словно удавкой. И эта боль только сильнее заставляла поверить, насколько все непросто в той ситуации. А еще Линда не могла понять, что за пустота образовалась в ее душе. И почему она до сих пор не может смотреть ни на одного мужчину. А ведь к ней многие пытались посвататься, были среди них и лорды, причем хороши собой, обеспеченные, готовые закрыть глаза на отсутствие титула женщины, она видела и чувствовала их искренность, но упорно продолжала всем отказывать. Словно ждала кого-то. А вот кого…
***
Через день четверо всадников отправлялись в дорогу. Путь им предстоял неблизкий, но они надеялись успеть к экзаменам. За первый день они старались преодолеть как можно больше, чтобы успеть на приличный постоялый двор. Несколько раз интересовались у своей юной спутницы, как она себя чувствует, не требуется ли дополнительный отдых, на что Миларина отмахивалась, ее нестерпимо гнало вперед, чтобы поскорее добраться до места и попасть в самую лучшую Академию. Ради такого и неудобства можно потерпеть. На постоялом дворе переночевали, перекусили, запаслись водой и снова в путь. Вторая ночь застала их в лесу, они немного не успели. Так торопились, что один из постоялых дворов проскочили, до другого не добрались.
— Местность тут нехорошая, — найдя более менее приличную поляну, произнес Тьеран, самый старший и главный из всех. Он несколько раз оглядывался, но пока ничего не почувствовал. Точнее не так, почувствовать он смог негативную энергетику, но распознать ее характер не получилось.
На всякий случай поставили тройной обережный круг. Вдруг какая напасть появится, надо чтобы она никого не застала врасплох. Предосторожности оказались нелишними. Ночью Миларина проснулась от плача. Открыла глаза и прислушалась. Где-то в кустах кто-то тихо всхлипывал. Осмотревшись, заметила, что ее спутники тоже открыли глаза. А Шоннеран приложил палец к губах и едва слышно прошептал: