Вскинувшись, я заметила, что карие глаза ведьмака отчего-то слегка ушли в желтизну. Это говорило либо о сильных эмоциях, либо о том, что он собирался колдовать прямо сейчас.
– За поцелуй в лесу, – ответил господин Эйлер и вдруг взглянул на мои губы.
Я тут же прикусила нижнюю губу. Давняя привычка была дурной, но всегда вылезала наружу, когда я волновалась.
А я сейчас волновалась! Просто не знала, как должна отреагировать на услышанное. Ведь явно не стоит говорить, что извиняться ему не за что, потому что мне, кажется, все очень даже понравилось.
Ведьмак ждал моего ответа.
– Все хорошо, – произнесла я, быстро облизала пересохшие губы и запоздало поблагодарила: – Спасибо, что высушили. Ну я пойду? Поздно уже.
Не дожидаясь разрешения, я вылетела из кабинета директора ведьмовской академии. Главное здание покинула еще быстрее: оно в этот час пустовало и казалось неуютным. Зато во дворе академии не торопилась. Шла степенно, пытаясь надышаться свежим воздухом и прочистить мозги.
Не хотелось возвращаться в комнату с горящими щеками и губами. Последние пылали так, будто Барсвиль Эйлер меня только что снова поцеловал.
Оглянулась на великолепное каменное строение я всего лишь раз. Безошибочно найдя взором окно второго этажа, в котором в единственном горел свет, я едва не подпрыгнула. Очертания темной фигуры, стоящей у большого окна, прослеживались отчетливо, что смутило меня еще больше.
Кажется, за своим подглядыванием я была застукана.