— Что делать будем? — прервал тихое сидение высоких чинов губернии Иоганн Генрих Рейнсдорп, он же Иван Андреевич.
Начали поочерёдно высказываться. Вначале робко, но затем всё активнее.
В ходе совета выработали многие решения. Разломать мосты через реку Сакмару и пустить вниз по реке, чтобы остановить скорое движение бунтовщиков. Привлечь обывателей для защиты города, поправить старые оборонительные сооружения, построить новые. Собрать артиллерию в единый кулак для лучшего применения.
Были приняты и многие другие решения, имеющие своей целью обезопасить город от захвата самозванцем и его шайками.
Когда большинство присутствия покинуло зал совещания, по собственной воле остались двое из близких к губернатору гражданских чинов управления, коллежские советники Мясоедов и Тимашев.
— Вы что не покинули собрание? Неужели есть ещё предложения? — удивлённо уточнил губернатор.
Оба кивнули головами в знак согласия.
После некоторых раздумий один из них робко предложил:
— Есть у нас мыслишки. Не знаем, умные или нет, но смелости набрались донести их до вас. Может быть, ваше высокопревосходительство, направить в шайку Пугачёва увещевательные манифесты. Письма специальные.
Объявить народу правду надо. Многие и не знают, что Емелька самозванец. Никак не государь Пётр III, а беглый донской казак. Авось и поможет, чем чёрт не шутит, отколем от него народец. Всё проще будет справиться с ним! По частям к закону привести и обуздать».
— Мысль в этом есть, но кого пошлём? Кто сможет пробраться и распространить правду? Да сам при этом не попасться? За какие награды? Говорят, что самозванец крут, за малейшую провинность жёстко карает, жизнь людишек не жалеет, — уточнил губернатор, досадно махнув рукой.
— Есть у нас каторжный один, пропащая душа, безмозговая голова, солдатскими прикладами все мозги выбиты, двадцатый год законы государевы нарушает. В оренбургском остроге сейчас, в оковах сидит под надзором, на вечные работы определён. Он сможет пробраться, а вы ему прощенье и хороших денег пообещаете! А там дальше видно будет, дать прощение, отдать деньги или нет.
— Кто таков? — вяло уточнил генерал.
— Каторжный и клеймёный, сиделец Афанасий Соколов по прозвищу Хлопуша. Бывший крестьянин Тверского уезда. Промышлял с шайкой в Москве, там был пойман, бит и отправлен в солдаты. С военной службы самовольно бежал, занимался конокрадством. Вновь был пойман, бит неоднократно кнутом, сослан на житьё в город Оренбург.